Я дотрагиваюсь до кружева на моем рукаве, пока осматриваюсь. Я знала, что у Вилхи красивая одежда, но, будучи запертой всю прошлую неделю в старых помещениях слуг, которые казались не лучше, чем некоторые комнаты в поместье Огденов, я не могла представить это.
Комната наполнена мантиями и платьями, украшенными драгоценностями и сделанными из тканей таких ярких, что на них больно смотреть. Целая стена заставлена стеклянными витринами, которые заполнены сотнями ее масок. Комоды из дерева темной вишни стоят вдоль других стен, которые вероятно содержат много драгоценностей, обуви и других прекрасных вещей. Расставленные по комнате, наполовину упакованные чемоданы раздулись от еще большего количества одежды.
− Перестань таращиться и продолжай идти, − говорит Арианна, пока проход плавно закрывался за нами. Она ведет нас из гардеробной в спальню Вилхи, как я предполагаю, где висит шелковый, словно паутина, полог кровати, покрытой толстыми бархатными одеялами. Мы заходим в соседнюю комнату, полную прекрасно сделанной мебели ручной работы, где Вилха, лорд Мерсендер, лорд Квинлан и лорд Ройс сидят в позолоченных стульях. Они встают, когда видят нас.
− Встаньте рядом, так, чтобы мы смогли видеть вас двоих, − говорит лорд Квинлан. Вилха подчиняется и подходит ко мне. На ней надет коричневый плащ, а в руках она держит маску с золотой резьбой.
Пока Арианна и три Хранителя искоса смотрят на нас, я продолжаю осматривать комнату. Похоже, что из этой гостиной можно пройти в несколько других комнат, кроме спальни Вилхи.
− Все эти комнаты для тебя одной, − шепчу я Вилхе.
Ее щеки краснеют:
− Да.
− У Вилхи не столько веснушек на носу, − говорит лорд Квинлан, все еще косясь.
− Это вряд ли будет иметь значение, − замечает лорд Ройс. — Элара будет в маске. Я думаю, что присутствующие сегодня дворяне будут одурачены.
Сегодня вечером я должна присутствовать на прощальном ужине в Опаловом дворце, где дворяне будут поднимать тосты в «мою» честь. Арианна дала мне ясно понять, что я ни с кем не говорю и не даю возможность говорить со мной. Тем временем, через несколько минут, Вилха уедет с конвоем стражников, чтобы начать свое путешествие в Кирению. Они будут ехать проселочными дорогами в эконом-вагонах под видом крестьян, а Вилха будет одной из «Детей маски». Это гениальный план, надо признать. Как принцесса может быть в дороге, если она присутствует на своем прощальном балу?
А если сегодня вечером убийца проберется через стражу и попадет на праздник? Не важно. Я буду там, чтобы получить стрелы, причитающиеся любимой принцессе Вилхамине.
Завтра отправлюсь я, тоже притворяясь «Дитем маски», с другим набором стражников, переодетых под крестьян. Мы поедем по более затасканным дорогам от Аллегрии до Кирении. Потом, перед въездом в Коринф, две наши процессии соединятся, и мы проведем остаток пути до Киренийского замка вместе, а я буду Принцессой в маске.
Лорд Квинлан наклоняет голову.
— Мы должны увидеть, как она выглядит в маске. Вилха, не могла бы ты сходить с Эларой обратно в гардеробную, чтобы принести маску?
Вилха смотрит на меня с беспокойством. Мы не видели друг друга с той ночи, как она приходила в мою комнату. Не раз, ворочаясь в своей кровати в комнате для слуг, я задавалась вопросом, где Вилха проводит свои ночи. Кажется, теперь я знаю.
− Принеси маску с лавандовыми опалами, − командует Арианна. — Она подойдет к платью.
Вилха кивает, поворачивается и идет в гардеробную. Вздыхая, я иду за ней.
Маски внутри стеклянных витрин сверкают позолотой, опалами и другими драгоценностями. Самые маленькие маски выглядят так, будто были сделаны для младенца, и я узнаю ту, которая была на Вилхе на площади Элеаноры.
− Так много масок, − бормочу я.
− Мне дарили новую каждый год в день рождения, − она поворачивается ко мне и добавляет: − Я имею в виду в наш день рождения. С прошедшим днем рождения, кстати.
− Что? — говорю я, пораженная.
− С прошедшим днем рождения, − повторяет она. — Нам исполнилось шестнадцать в прошлом месяце.
Она смотрит на меня и хмурится:
− Я что-то не так сказала?
− Нет, я просто…ты единственный человек, который когда-либо говорил это мне. Огдены не знают день моего рождения, и мы никогда не праздновали его. — Хотя они бы никогда не праздновали его, даже если бы знали.
− Ох, − Вилха смотрит на меня, возможно видя больше, чем она ожидала.
− Как ты открываешь эти стеклянные витрины, − спрашиваю я, меняя тему.
Вилха снимает ожерелье с шеи.
— Ключ здесь, видишь? Двадцать первый по часовой стрелке от застежки. Тот, что с изумрудами. Если посмотришь ближе, ты увидишь, что он потертый. — Она открывает витрину, достает маску и протягиваете ее мне. Она открывает рот, чтобы сказать что-то, но лорд Мерсендер кашляет в этот момент. Вилха принимает это как команду и поворачивается, поспешно покидая гардеробную.
Я пробегаю пальцами по прекрасным камням. Но вместо прекрасных драгоценностей вижу столько еды, сколько можно было бы купить на нее. Она могла бы прокормить меня в те ночи, когда я голодала у Огденов. Вообще, продажей только этой маски можно накормить всю деревню на несколько месяцев.
Все ждали меня, но я остановилась, чтобы еще раз посмотреть на роскошные покои Вилхи. Может быть, хорошо, что никто не предложил мне навестить короля Феннрика, несмотря на то, что он больной. Потому что если бы я увидела его, при смерти он или нет, я не уверена, что удержалась бы, чтобы не плюнуть ему в лицо.
Глава 23
Элара
В маске жарко, тяжело и душно. Она ограничивает мое зрение, и я не могу двигаться, пока Арианна завязывает ее. Позади меня Хранители молчат, пока я смотрю на свое новое отражение в зеркале, которое держит Вилха. Маска окрашена в белый с лавандовым цветом, разноцветные опалы рассыпаны над бровями и по скулам, образуя закручивающиеся, причудливые узоры. В платье, маске и ожерелье из ключей, висящем на моей шее, я выгляжу точно как Вилха.
— Перестань ерзать, — Арианна хватает меня за руку. — Если ты будешь вести себя как крестьянка, тебя раскроют немедленно.
— Как ты можешь носить все это? — говорю я Вилхе, убирая руку Арианны.
Она бросает короткий взгляд на Хранителей перед тем, как ответить:
— Я никогда не знала ничего другого.
— Да, но неужели тебя не беспокоило все это?
— Нет, — говорит она, — я думаю, что нет.
Она плохо врет, но я пропускаю это мимо ушей и поворачиваюсь обратно к моему отражению.
— Я думаю, это лучшее, что я могла сделать, — говорит Арианна с обреченным вздохом. Она вытирает руки, как будто отмывает их от меня. — Я могла сделать только это, особенно после того, как вы настояли на увольнении Вены.
— Вена была не тактична, — отвечает лорд Мерсендер.
— Вы сделали замечательную работу, мадам Арианна, — говорит лорд Ройс.
— Действительно, — говорит величественно лорд Квинлан. — Вы оказали нам большую любезность и будете вознаграждены.
Я смотрю на лорда Ройса и ловлю его на том, что он изучает меня своими ледяными голубыми глазами. Он сопровождал лорда Квинлана, когда тот приходил ко мне в комнату, но ничего не говорил. Из трех Хранителей, лорд Ройс самый загадочный. Ему не хватает помпезности лорда Квинлана и энтузиазма лорда Мерсендера. Часто, кажется, он сливается с фоном, как кусок старой мебели.
Лорд Мерсендер встает.
— Настало время увести принцессу. — Он смотрит на лорда Квинлана, — Я надеюсь, вы выбрали только лучших стражей для сопровождения Вилхи?
— Как хранитель обороны, — ледяным голосом отвечает лорд Квинлан, — я все прекрасно устроил.
Он поворачивается, обращаясь к Вилхе и ко мне: