— Какая жалость, — сказал лорд Ройс. — Было несколько вещей, о которых я хотел бы ей рассказать. Вещи, которые твоя мама хотела рассказать ей, послание, которое должна получить Элара.
Наконец, он показал свои карты. Это вызов простой и прямой: признать утр ты есть на самом деле. Он не убеждён, что я Вилха, поэтому у него была уловка. А моя мама наживка.
Это его ошибка. Меня не так легко поймать.
— Если я когда-нибудь увижу её, я дам вам знать. — Я делаю реверанс и поворачиваюсь к нему спиной.
Глава 57
Вилха
Лорд Мерсендер смотрел на меня своими темными глазами. — Меня убивает видеть тебя здесь в замке, в сердце врага.
— Киренийцы мне не враги, — говорю я осторожно, думая о Джеймсе, Викторе и Кире. — Вообще некоторые из них очень милые.
— Вся страна заражена, — просто имел он, — они чума, та что должен а быть стёрта с лица земли.
— Стёрта? — холод пополз по моим венам. — Что вы имеете в виду?
— Кирения не имеет право на существование, на богатство, ради которого Галандрия работает так усердно. Если они продолжат воровать у нас, нам придётся отправить их обратно в ту пыль из которой они пришли.
Волна отвращения прошла через меня и мои подозрения нашли подтверждения: лорд Мерсендер, человек, который научил меня читать, когда другие боялись даже подойти ко мне, человек, который сидел со мной в королевских садах, человек, который был ближе всех мне, практически как отец, и он тот же человек, что хочет моей смерти.
— Так это вы тот человек, который послал людей лорда Квинлана сжечь город? Тот, кто послал их убить меня? — добавляю я быстро.
Человек в здравом уме должен был резонно спросить как я узнала об его планах по сжиганию Коринфа, а когда он не спросил, я поняла что он ненормальный.
Он не выглядит как здравомыслящий человек, ну уж точно не с этим кривым оскалом, которым он красовался. — Они только на словах люди лорда Квинлана, — сказал он. — Но в каждом случае, и они пришли как и многие люди из Галандрии, чтобы поддержать мою точку зрения.
Он остановился, чтобы посмотреть на меня. Его глаза были бегали в разные стороны, а его рука выглядела так будто готова была обнажить меч. Он действительно хотел убить меня.
Мой желудок скрутило. Все это время он был тем злодеем в тени, прихода которого я боялась.
Но ты побеждала его сотни раз до этого, в твоём собственном воображении. Эта мысль пришла неоткуда. Лёд в моих венах мгновенно растаял и заменился чем— то другим.
Огнём.
Неужели он думает, что я буду просто сидеть смирно пока острие его меча прокалывает мою плоть? Неужели он представлял, что я буду хорошей принцессой, как меня тренировали прямо до самого конца, слишком послушная, чтобы даже поднять оружие на свою защиту?
Когда ты стоишь перед противником никогда не обращай внимания на его слова, я помню как говорил Патрик. Используй их для своего преимущества, если можешь, но все твоё внимание должно быть сфокусировано на его оружии.
Мои глаза уставились на огонь за спиной у лорда Мерсендора, кочерга для камина лежала прямо рядом с моей бело-серебряной маской.
— Та точка зрения, о которой вы говорите, — говорю я внезапно, — та в которой вы говорите о том что люди лорда Квинлана примут участие в чем-то. О чем она?
Лорд Мерсендер начинает расхаживать по комнате, его рука подёргивает рукоятку меча. — Я провёл жизнь служа семье Эндевин. На самом деле, будучи мальчиком я не видел между двумя. Служа потомкам Королевы Элеаноры, самой великой из правителей, которых знал мир, я думал что служу моей настоящей и единственной любви-Галандрии. Потом со временем мечты мальчика должны были разбиться о реальность. Несмотря на мою преданность, мне стало ясно, что твоя кровь— кровь Эндевинов— была испачкана. Разбавленная поколениями слабых мужчин и женщин, которые создавали ещё более слабых монархов. И я начала понимать, что необходимо что-то сделать, чтобы восстановить величайшее королевство, которым когда— то была Галандрия.
Пока он говорил я присела вниз и подняла свои ладони так, будто пыталась согреться. Кочерга от камина была в нескольких футах от меня. Я оглянулась на лорда Мерсендора. Его руки больше не были на его стороне; он махал ими над своей головой.
— И тогда, — продолжил он, — судьба дала мне самый драгоценный подарок-твою маску. Несмотря на то, что твой отец некомпетентный правитель, единственная. Внимая мысль, посетившая его голову, заключалась в том, чтобы поместить маску тебе перед лицом, благодаря слухам и интриге принцессы в маске, видимость величия и славы Галандрии были восстановлены. Крестьяне со всего мира совершали паломничество, чтобы увидеть тебя. Знаешь ли ты что ты в одиночку сделала для нашей казны? Можешь представить мой шок и удивление, когда твой отец решил выбросить все это? Выбросить тебя прочь помолвив с этими киринейцами, все, чтобы избежать войны, в которой он так бриться сражаться. Войны, которую мы непременно выиграем. Потерять тебя — потерять величие нашего королевства. И я не собирался так это оставлять. Короли или бывает убеждёнными или…убитыми. — Он посмотрел на меня угрожающе.
— Вы? — с трудом выговорила я, забыв о кочерге. — Это вы стоите за нападением на площади Элеаноры?
— Моим людям было приказано никого не убивать в королевской семье, просто травмировать.
И научить. Я думал, что после травмы короля все увидят злость киренийцев, Хранители найдут причину и разорвут мирный договор. Но я недооценил их глупости. Они проще поверить в то, что к этому причастны люди лорда Финли, хотя мы всех их поймали к началу атаки. И тогда, когда было ясно что ты все равно поедешь в Кирению, я принял решение.
— Не обращай внимание на его слова, — напоминаю я себе и двигаюсь ближе к огню. — И какое же решение вы приняли?
— Конечно ты же не думаешь, что я позволю Киренийцам— этим больным, грязным псам заполучить тебя? Нет, я лучше увижу тебя мертвой, чем женатой на этой собаке. Твоя сохранность стоит слишком большую цену, поэтому я предположил, что это будет тестом моей верности, которую я готов заплатить. И поэтому я решил, что принцесса в маске должна умереть на маскараде, в собственном дворце Страссбургов. Мои люди поставили задачу наемным Киренийцам. Бесполезные они все, я знал, что если им заплатить достаточно, мы наймём их для поджога своей собственной столицы. Это нужно обеим Кирении и Галандрии, они требуют войны, оба твой отец и король Эзеро будут вынуждены действовать.
Его взгляд изучал моё лицо, а потом опустился на платье. — Хотя возможно, когда город сгорит Кирения возможно восстанет, и мне не придётся с тобой прощаться после всего.
— Что вы имеете в виду? — мои руки сжали кочергу. Я подняла не и перемешала угли в огне, моя рука тряслась.
— Когда я увидел тебя сейчас, девушку, которая выросла в прекрасную женщину, я думаю не быстро ли я обделил себя. — Он присел около меня. Его длинные волосы заслонили моё плечо, а его пальцы коснулись моей щеки. — Возможно принцессе в маске не обязательно умирать в замке. Возможно, вместо этого её спасёт от нападения киренийских солдат. — Он прижимается ближе и шепчет — И принцесса в маске, движимая его преданностью, настаивает на свадьбе с ним. — Его рука движется вверх по моей и отвращение спускается вниз по позвоночнику как только он подносит губы к моей щеке.
— Нет, — говорю я, схватившись за кочергу. Я уворачиваюсь от него и встаю на ноги. Я встаю за кресло, но он двигается быстрее, чем я ожидаю, и блокирует дверь.
— Что ты сказала? — его глаза становятся похожи на щелки.
— Я сказала нет, — я поднимаю кочергу. Она не столь крепка как меч, но ей придётся такой стать.
— Сейчас Вилха, что же ты делаешь? Будь разумна. Будь хорошей девочкой и положи это.
— Нет, — я встаю в позицию, точно так как учил Патрик.
Он смотрит на кочергу и кажется забавляется. — Должно быть это твой импровизированный меч? Ты даже держишь его неправильно. Тебе нужно быть внимательнее во время твоих уроков.