– Фабион нарек меня хранителем подсказки. Принцесса, неужели ты думаешь, что я так просто расстанусь с монетой? – Теперь в прекрасном голосе преобладала рокочущая ярость, затмевая собой мелодичный перезвон. Паучиха пригнулась, словно подготавливая свое тело к прыжку. Самые крупные особи стали спускаться со скал, группируясь возле королевы.
– Обмен прост: подсказка или ваши жизни, – громогласно объявил Неблагой Король, пристально следя за каждым движением освирепевшей королевы.
– Ты недооцениваешь мое войско и силу жителей Левии, мальчишка.
На меня паучиха даже глазом не повела, словно я вовсе не представляла опасности, а мой недавний показательный концерт только ее позабавил. Черные глаза неумолимо пожирали Эллина, ехидство королевы сменилось осторожностью, попытки соблазнения уступили место угрозам, и во мне вскипела магия.
Фабион являлся последней возможностью освободиться от зловещего пророчества. Да и тот факт, что монстры воспринимали меня как карманную собачонку Неблагого Короля, подлил масла в огонь.
В голове зазвенело, благая сила побежала по телу, пропитывая каждую клетку. Над нами послышались хрипы и кровавое бульканье. Ветер развеял нижнюю поступь мглы, но верхушки скал, где прятались оставшиеся монстры, продолжал пленить туман. Я не видела корчащихся от раздирающих брюхо ветвей арахни, но точно знала, что лозы впиваются в их лапы, окутывают головы и, сжав в тиски, тянут в разные стороны.
Паучиха вскинула голову, всматриваясь в непроницаемое полотно серой завесы. Со скал, глухо ударяясь о землю, полетели вниз первые куски мохнатых тел.
Эллин вскинул руку, и вокруг засвистела метель, не позволяя останкам забрызгать нас ядом или свалиться на головы.
– Отвратительная сука! – взревела королева, прячась от наступающих на нее ледяных кольев, которые щелчком пальцев призвал Неблагой Король, чтобы сбавить ее заносчивый пыл.
– Монета! – перекрикивая предсмертный визг монстров, вновь потребовала я.
Мне надоело играть роль слабой девы, которой я никогда не являлась. Скривив губы так, что собственная усмешка превратилась в зловещий оскал, я воззвала к ветру. Сильный порыв подхватил острый лед и метнул его в паучиху.
На пути у смертоносных осколков выросла липкая паутина, блокируя мой удар. Королева ловко перебралась под скалистый выступ, враждебно шипя и раздувая круглое брюхо.
– Имей в виду, мы камня на камне не оставим, – разрезав воздух кинжалом, подытожил Эллин. – Не глупи, Анабель, твоему войску не выстоять против двух источников древней силы.
– У меня есть условие, – решительно отозвалась королева, выползая из своего укрытия. Ее лапки противно заскрежетали по острому камню. – Я отдам вам подсказку фавна, а вы взамен вернете в мои владения украденный Александром Посох Волхвов.
Погрузившись в себя, я перекрыла колодец благой магии, и хлюпы над нами прекратились. Эллин взмахом руки остановил метель и теперь задумчиво поглаживал подбородок.
Со стороны королевы мудрее было не развязывать с нами войну, чтобы сохранить жизни остальных собратьев, да и наживать лишних врагов среди могущественных фейри она тоже не горела желанием. Видимо, ей хватило стычки с Александром.
– Огненный король явился в мою обитель несколько месяцев назад с загадочным камнем, усиливающим магию, – снова повиснув вниз головой на паутине, возмущенно поведала она. – Он сжег мои гнезда и едва не разрушил Коридор Греха. – Теперь в Анабель преобладало человеческое начало, мне даже показалось, что в паучьих глазах проступило очертание круглых зрачков. Эллин раздраженно засопел рядом со мной, явно не обрадовавшись новым сведениям. – Король Дикой Охоты давно жаждет контроля. С посохом ему удастся и мой выводок подчинить своей воле, а я не желаю стать зверушкой на побегушках.
– Посох Волхвов оберегала магия Лилиан, как он смог преодолеть чары? – властно поинтересовался Эллин, все еще освещая тьму сиянием ледяных глаз.
– Ваши чары ничто по сравнению с магией, которая веками пропитывала Каньон Боли на огненных землях.
Я с недоумением моргнула, но Эллин остался невозмутим, только слегка изогнутые брови выдавали его нервозность.
– Как тебе, Неблагой Король, известно, каньон – это своеобразный разлом в мир левиафанов. Магия демонов давно пустила там свои корни, и даже обычные камни, попав под всплеск потусторонней силы, могут стать могущественными артефактами.
Вспомнив, как во время коронации Александр прокручивал граненую печатку на своем пальце, я зябко поежилась. Очевидно, Александр нашел способ преумножать свою магию. И это последнее, о чем хотелось думать вдобавок ко всем насущным проблемам.