— Майя, — Кристин подошла и положила руки на мои плечи, заглядывая в глаза. — Если ты любишь его, а он тебя, поверь, никакие пророчества мира не сумеют сгубить его.
А как же его старший брат? Я люблю Джейдана, и всегда любила только его. Что станет с ним?
Признавшись, разве я не рискну им?
Я почувствовала, что, признавшись в чувствах к старшему брату, рискую вызвать гнев их сестры. Кристин ждала от меня не этого.
— Я пойму все, приму тебя в нашу семью. Ради Джейсона я готова на все.
Ради Джейсона. Она не допускает мысли, что я могу захотеть остаться с Джейданом, Боже.
У меня есть шанс, остаться рядом с моим любимым зверем, не вредя ему. Или стоит отказаться? Признаться во всем? А как же, видение?
— Джейсон?
Она кивнула, глядя не терпящим возражений взглядом.
— Ты сделала правильный выбор, Майя. Джейсон будет тебе отличной парой.
Мосты были сожжены, но не мной, а сестрой волков, которая выставляла свои действия за помощь младшему.
— Я... согласна попробовать, — произнесла очень тихо не веря самой себе, опуская голову. Вдруг, вдали, мы обе услышали душераздирающий волчий вой, и обе оглянулись в ту сторону.
— Бог мой!.. — сердце разрывалось от обиды, меня предали. Он услышал?
— Кристин, прошу, — слезы текли по щекам, когда взглянула на неё, — скажи, что ты не позволила ему услышать это?
Кристин молчала. На губах играла затаенная улыбка. Подтвердила, как она позволила ему услышать наш разговор, Джейдан неправильно все понял.
Что я могла теперь сделать, ударить Кристин? Она вмиг размажет меня по стенке. Высказаться? Отругать её?
— Почему?
Удивлённая Кристин придвинулась ближе.
— Ты не слушала меня? Я же сказала, что ради защиты моих братьев пойду на все. А в тебе нуждается Джейсон, не Джейдан.
Это открытие одновременно обрадовало меня и причинило боль. С одной стороны, теперь могу не беспокоиться о том, что меня прогонят, с другой, путь к сердцу Джейдана мне закрыт.
Глава сорок девятая
«Предчувствие»
Робкая и неуверенная часть меня, молчала, только хотелось выть или орать на того человека, кто вынудил сказать слова, от которых, при воспоминании, сердце разрывается. Я не собиралась произносить их, никогда. Нежная и ранимая, добрая часть моей сущности любила только его, и только он был необходим мне как воздух. Даже не представляю, что станет с моим бренным телом без его прикосновений, когда пролетят годы. Сумею ли остаться в здравом рассудке, все также любить запахи природы, аромат цветов, дождь, когда сама нахожусь в тёплом укрытии, или раскаты грома? Наверняка, тело превратится в бесчувственный камень. А душа зачерствеет без воспоминаний о чувстве, пробуждающим в нас самые лучшие качества. Ведь любя, мы хотим заботиться о любимых, приносить им только радость. Без его пальцев на моей коже, без его языка, ласкающим мою плоть... Не представляю, что станет с моей памятью.
Кристин коварно провела меня, вызвав на сложный разговор, к которому я не была готова, и угрожая, не напрямую, вынудила ответить так, как того хотелось ей. А я, боясь нарушить баланс пророчества, позволила ей вести меня по тонкому льду. Теперь понятно, за что Кристин побаиваются, и почему советуют держаться от неё подальше. Если ей понадобится, она сметёт со своего пути любого.
Поверья старинных легенд племени гласили: «Родится волк с чистой, как снег душой. И окрасится его мех в его «дела». Будет он добрым и смелым, — останется белым навсегда, станет грубым и злым, — изменит свой вид в черный цвет».
Каким образом, я могла повлиять на его действия, что было в моих силах?
— Майя, — самая милая и добрая сестра Блэков, встала у дверей сада. — Что это было? — В её взгляде читалось беспокойство и смятение.
Я молчала. Не могла заговорить от потрясения. Все сложилось вместе.
— Если ты любишь Дэна, почему позволила уйти?
Дело в Эмили, да? Если есть сомнения, Майя, даю гарантию, — умоляла брюнетка поглядывая на вход в холл, словно Кристин могла вернуться откуда и прервать наш разговор, — мой брат, не состоит с ней ни в каких связях с тех пор, как ты поселилась в его доме.
От сердца отлегло. Оно радовалось услышанному. Больно. Слезы от смешанных чувств, покатились по щекам. Не понимая, своих действий от полного смятения, кивнула.
Сава, милая Сава, даже не подозревала о том, что творилось в моей душе, какие сомнения мучили меня, и почему я плачу, стоя у дверей, ведущих в сад. Я сомневалась, стоит ли объясниться, или дать волю умам волков заблуждаться на мой счёт.