— Я сама, не понимаю, как такое произошло, — горько заметила Сава. Мы говорили с ней, и вдруг, она побежала на улицу. Там её рвало. — Сава, прошу, не рассказывай всего, умоляла мысленно.
Пока боролась со смертельной усталостью, сознание утянуло в другую реальность. Я видела, как по ночному лесу идёт белоснежный волк. Неторопливо. Шаг за шагом он приближался к цели.
— Я запуталась, — выдохнула печально, обращаясь к Саве, словно мы все ещё находимся в саду.
Холодные руки обхватили плечи, трясясь словно в лихорадке. Беспорядочные мысли мешали сосредоточиться на гласе разума. Я одна виновата во всем, Кристин лишь воспользовалась моей глупостью, и не могу винить её.
Хватая ртом воздух, стёрла горючие слёзы.
— Майя, — Сава схватила меня за локоть и развернула к себе, — если ты любишь его, не вижу причин отказываться от ваших отношений. Почему ты порвала с ним?
Ты причинила ему боль, огромную боль, — шептали бледнеющие губы. Приглядевшись, заметила, как по виску девушки текут три дорожки из алой крови. Этот диссонанс заставил меня задуматься. Кровь слишком яркая, а кожа Савы слишком бледная, без каких-либо красок. Оглядевшись вокруг, заметила то же самое. Мир утратил былую сочность. Но кровь...
— Иди, спаси его! Не лежи тут, пока он погибает один!
Пред мысленным взором появился берег озера у дома Джексона, и на клочке суши, там во тьме, стояла женщина. В руках её что-то лежало. Из-за темноты я не могла видеть предмет.
— Ты посмел отказаться от меня? Так не достанься же ты никому! — Женщина метнула в сторону волка что-то блестящее, оно воткнулось ему в бок. Волк заскулил. А через секунды обессиленно завалился на бок. Из правого бока у него торчал острый кинжал, где на рукояти виднелась лисья морда. Вместо глаз во тьме сверкали два рубина. Оскал лисы не предвещал ничего хорошего.
— Не-е-т! — заорала я, и резко села, открыв глаза. На меня смотрели обеспокоенные лица моей семьи: отца, Томаса, Николь и Маришки. За ними стояли Джейсон и Линор. Джон опирался на старшего сына, Конора. Лица остальных я не сумела разглядеть. Слабость одолела мой разум, я снова откинулась на спинку и прикрыла глаза.
— Тише, Майя, — шептал голос доктора. — Все хорошо. Тебе не о чем беспокоиться. Ты не больна.
Несмотря на заверения доктора, о том, что все хорошо, в глубине души я чувствовала, что это не так. Что-то произошло пока я лежала там в гостиной семьи Блэк. Что-то страшное. Непоправимое.
Эпилог
Горе охватило эти края. Нас словно разорвало в клочья. Моя семья... моя новая семья погрузилась в пучину скорби.
В ту ночь когда Дилан Шарк возился со мной и узнал о беременности ночью, в лесу погиб Джейдан. Его мертвое тело, все ещё непрошедшее трансформацию в человека, нашли в озере, вблизи дома Джейсона. Все произошло столь трагично и необъяснимо, как мне привиделось во сне. Волк, раненный в бок, только левый, прямо в сердце, был обнаружен бездыханным. А его белый мех пропитан собственной кровью. Из раны все еще продолжала течь, не останавливаясь, темная и тягучая кровь. Погода испортилась и пошел снег. Даже тогда, когда тело волка положили в специальный гроб, кровь продолжала течь. Джон принял решение сжечь тело сына.
Что было со мной, когда узнала о гибели моего любимого зверя? Ох, лучше не вспоминать. Я будто с ума сошла. Без сил, пешком побежала к тому самому месту, где обнаружили тело волка. Джейсон с братьями все ещё находились на берегу, полагая найти следы убийцы, когда я добежала босая, прихрамывая на одну ногу.
— Принцесса, — удивился Джейсон, обернувшись и увидев меня, пришедшую пешком, без посторонней помощи. Одному богу известно, каким образом я преодолела столько миль за столь краткий срок, да ещё босая.
Меня не остановили ни камни, ни острые колючки, даже холод не обжигал голые ступни. Все накатило позже, намного позже. Когда тело убрали, а я осталась наедине с моим горем.
Джейдан лежал там, на том самом берегу, который приснился мне. Он лежал на правом богу, а в левом зияла кровоточащая рана. Мне не дали толком посидеть с ним и попрощаться. После нескольких недолгих минут, за которые старалась запомнить каждую черточку зверя, Джейсон пришёл и накинув на мои плечи шубу из искусственного меха, стал поднимать на ноги. Я стала сопротивляться, кричать, а он шептал, шептал, чтобы я не выдавала своих чувств.