Принцесса Земли / A Princess of Earth1
Майк Резник / Mike Resnick
Перевёл Сказочник
После того, как умерла Лайза, я пребывал в таком состоянии, словно мою душу выдернули из тела, а то, что оставалось, не стоило даже того, чтобы взорвать его к чертям собачим. Я до сих пор не представляю, от чего она умерла; врачи пытались рассказать мне, отчего она потеряла сознание и что её убило, но я просто их не слушал. Лайза была мертва, и я никогда больше не смогу с ней поговорить или прикоснуться к ней, никогда не поделюсь кучей совершенно неважных мелочей, и это было единственное, что имело для меня смысл. Я даже не пошёл на похороны. Не хотел видеть ее в гробу.
Я уволился с работы – мы считали дни до моего выхода на пенсию, чтобы всё время быть вместе – и подумывал над продажей дома и переездом в домик поменьше, но в конце концов просто не смог этого сделать. Дом хранил слишком много Лайзы – вещей, которые я потерял бы навсегда, если бы переехал.
Я оставил её вещи в шкафу точно так же, как они висели при ней. Расчёска, духи и помада остались на столике выстроенными в ряд, как она их и хранила. У нас есть картина – пейзаж Новой Англии, – которую я всегда недолюбливал, но всё равно я не стал снимать, оставил всё как есть только потому, что моя жена любила это полотно. У меня остались фотографии в рамочках с увеличенным изображением Лайзы, и я поставил их на каждый столик, на каждую полочку, какие только смог отыскать в нашем доме.
Желание находиться среди людей отсутствовало напрочь, поэтому всё свободное время я проводил за чтением. Стоит заметить, что я начинал читать множество книг, но не закончил почти ни одной. То же самое с фильмами: я брал несколько штук напрокат, начинал их смотреть и, как правило, выключал спустя пятнадцать-двадцать минут. Друзья приглашали меня прогуляться вместе, но я отказывался, и они также оставили свои попытки. Я этого почти не заметил.
Пришла зима – бесконечная череда промозглых дней и безумно холодных ночей. Впервые с тех пор, как мы с Лайзой поженились, я не принёс рождественскую елку, чтобы украсить дом. Просто не видел в этом смысла. Детей у нас никогда не было, и никаких гостей я не ждал.
Оказалось, насчёт гостей я дал промашку – я заметил его, пожалуй, за час до полуночи. Он бродил по двору у моего дома в чём мать родила в самый разгар снежной бури.
Сперва я подумал, что у меня галлюцинации. Выпало пять дюймов снега, а температура понизилась до минус десяти. Целую минуту я не отрываясь смотрел на него, не в силах поверить собственным глазам, а уверившись, что исчезать он не собирается, надел пальто, вполз в ботинки, прихватил одеяло и выбежал из дому. Когда я к нему подошёл, казалось, что он уже наполовину замерз. Я укутал несчастного в одеяло и привёл в дом.
Я растёр его руки и ноги полотенцем, после чего провёл бедолагу на кухню и налил немного горячего кофе. Спустя несколько минут он уже перестал дрожать и в конце концов взял кружку в руки. Погрел о неё ладони, затем чуть приподнял и сделал глоток.
- Спасибо, - услышал я наконец хриплый шёпот.
Теперь, когда я был уверен, что он не умрёт, я отошёл на пару шагов и пригляделся к посетителю. Сейчас к нему вернулся более-менее нормальный цвет человеческой кожи, и я вполне мог утверждать, что мужчина был симпатичным. Он выглядел примерно лет на тридцать, может, чуть старше. Худощавое телосложение, тёмные волосы, серые глаза. Несколько шрамов, но я не взялся бы определить, откуда они и насколько свежи. Этот несчастный вполне мог заполучить их в одной из иракских кампаний, а может, они были следствием старой спортивной травмы или просто ветер несколько минут назад отхлестал парня покрытыми льдом ветвями.
- Вам лучше? – поинтересовался я.
- Вполне, - кивнул он.
- Какого чёрта вы делали на улице без одежды?
- Пытался попасть домой, - ответил он с иронией.
- Никогда не встречался с вами, - задумался я. – Вы живёте по соседству?
- Нет.
- Здесь есть кто-нибудь, кто может отвезти вас домой?
Он уже собрался что-то мне ответить, но в последний момент передумал и просто отрицательно помотал головой.
- Как вас зовут? – продолжил я допрос.
- Джон, - он глотнул ещё кофе и состроил гримасу.
- Да, я в курсе, - в ответ сказал я. – Кофе просто ужасный. Лайза варила его гораздо лучше.
- Лайза?
- Моя жена, - пояснил я. – Она умерла в прошлом году.
Несколько минут мы молчали, и я обратил внимание, что он действительно начал приходить в себя.
- Где вы оставили одежду? – таков был мой следующий вопрос.
- Очень далеко отсюда.
- И как долго вы бродили в этой пурге?
- Понятия не имею.
- Хорошо, - мной овладело раздражение. – Куда мне звонить – в полицию, в больницу или в ближайший сумасшедший дом?
- Никому звонить не надо, - ответил Джон. – Сейчас мне станет лучше, и я уйду.
- В таком виде? В такую погоду?
Казалось, он удивился.
- Я совсем выпустил это из головы. Думаю, мне придётся подождать, пока не кончится вся эта кутерьма. Не хочу навязываться, но…
- Ладно, - прервал его я. – Уже очень давно мне даже словом перекинуться было не с кем. Уверен, Лайза настояла бы на том, что мне нужна компания, даже если составит её голый незнакомец. В любом случае, она бы не захотела, чтобы я выдворил вас в такой мороз в ночь на Рождество, - я пристально посмотрел ему в глаза. – Я всего лишь надеюсь, что вы неопасны.
- По отношению к друзьям, - улыбнулся он.
- Я думаю, твоё извлечение из снежного плена и предоставление тебе убежища можно расценивать как дружественные действия, - спросил я. – Просто ответь, какого чёрта ты там делал и что случилось с твоей одеждой?
- Это длинная история.
- Впереди длинная ночь, а делать мне совершенно нечего.
- Хорошо, - ответил Джон, пожав плечами. – Я очень стар. Даже сам не могу определить, сколько мне лет. Может, уже сотня натикала, может, больше, но я не могу этого определить, потому что я старею не так, как обычные люди. Детства я тоже не помню.
- Стоп, - остановил я его.
- Что случилось?
- Понятия не имею, какую игру ты затеял, но я это уже слышал – когда-то давным-давно. Я не помню, где именно, но я это уже слышал.
Он покачал головой.
- Нет, не слышали. Но может быть, читали об этом.
Я покопался в памяти, пройдясь по книжным полкам своего детства – конечно же, я нашёл ее там, как раз между «Волшебником страны Оз» и «Копями Царя Соломона».
- Господи, прошло почти пятьдесят лет! Я любил эту книгу, когда был подростком.
- Спасибо, - поблагодарил Джон.
- За что благодарность?
- Это я написал ее.
- Да ну?! - вырвалось у меня. – Я прочитал ее пятьдесят лет назад, и уже тогда эта книга была старой. Посмотри на себя в зеркало.
- Тем не менее.
«Прекрасно, - подумал я. – Единственное, чего мне не хватало к Рождеству. К другим приходят и поют рождественские гимны. Ко мне заявился ты».
Вслух же я заметил:
- Эту книгу написал не Джон. Её написал Эдгар.
- Он её издал. А написал я.
- Конечно, - согласился я. – А фамилия твоя Картер, не так ли?
- Да.
- Надо было с самого начала вызвать психушку.
- Они сюда до утра не доберутся, - возразил Джон. – Поверьте мне, вы в полной безопасности.
- Заверения парня, который гуляет голым в пургу и считает себя Джоном Картером с Марса, яйца выеденного не стоят, - заметил я. Сказав это, я тут же напрягся и сказал себе, что надо поддерживать его в хорошем расположении духа, потому что я – всего лишь шестидесятичетырёхлетний старик с высоким кровяным давлением и ужасным уровнем холестерина, а он выглядел как боксёр полутяжёлого веса. Потом я осознал, что мне на самом деле глубоко наплевать, убьёт он меня или нет, что я не живу, а всего лишь существую с тех самых пор, как умерла Лайза, поэтому решил не поддерживать его в хорошем расположении духа. Если бы он взял кухонный нож и пронзил меня им в стиле марсианских воинов, в конце концов это положило бы конец болезненному одиночеству, ставшему моим постоянным спутником уже почти на протяжении года.