Беглецы примостились у самого окна с видом на летное поле, и Зорти начала набирать заказ на пульте, располагавшемся прямо посреди столика. Всеславская кредитка позволяла многое, но принцесса, неприхотливая в пище, заказала для них с Томом свои обычные дворцовые радости - несколько мясных и рыбных закусок, по бифштексу с жареной картошкой и бутыль русского кваса - пышнопенного, громкошипящего и весеннекислого, без капли подсластителей. Сама девочка привыкла поглощать пищу быстро, чтобы скорее быть готовой к возможному нападению, но даже ее удивило, насколько проворно расправился с угощением Том. Впрочем это было понятно - после домашней брюквы-то!
Наконец, андроид-официант принес чай с лимоном и пирожные.
- А это называется "эклер", - пояснила Зорти. - По-французски означает "молния".
- Ну, так это понятно, почему, - тут же сообразил Том, молниеносно уничтожая угощение.
По окончании ужина принцесса расплатилась, вставив кредитку в щель под пультом, и сказала мальчику:
- А теперь подожди немного здесь. У меня кое-какое дело. Если тебя попробуют увести полицейские, скажи, что должен дождаться сестру.
Девочка быстро вынырнула из здания космопорта и, переговорив с роботом-швейцаром, вскоре отыскала книжную лавку. Изданий, посвященных освоению вселенной, тут было море, но принцесса решила, что Тому больше всего понравятся не сверкающие голографией новинки, а что-нибудь старое, проникнутое духом первозданной романтики. И зверь тут же прибежал на ловца - в руки ей так и прыгнул крупный фолиант с изображением пузатой ракеты на картонной обложке. Внутри оказались черно белые, а не раскрашенные по нынешней моде, фотографии Циолковского, Королёва, Гагарина и всех остальных, кем грезил паж, а так же многочисленные рисунки первых спутников, кораблей и орбитальных станций. Книга была напечатана по-немецки на Земле, в Москве - а там всегда охотно издавались книги на всех языках, и особенно о космонавтике. Зорти уже знала, что Том хорошо говорит по-всегермански, а значит и немецкий как-то понимает, поэтому схватила книгу, не раздумывая.
Зорти немного волновалась - ведь она знала о ценах на книги не больше, чем Том, поскольку пополнением дворцовой библиотеки занимался Котвица, содержавший для этих целей множество агентов на разных планетах. Но все обошлось - выяснилось, что и эта, и другие книги стоили довольно дешево, не дороже нормального обеда. А поскольку здесь располагался международный порт, то цены были примерно средне-галактические. Так что, семья Тома вполне могла бы их себе позволить если бы... ох, если бы не казарменная многодетность.
Принцесса тут же вернулась в кафе и торжественно протянула книгу обалдевшему мальчику:
- Вот, держи. Это тебе подарок. С днем рождения!
- Ваше... - начал было Том, но сообразив, что кругом люди, воскликнул: - Клер! Сестричка! Я об этом и мечтать не мог!
И тут же повис у нее на шее.
- Ну, чего бы тебе хотелось еще? - спросила Зорти.
И, увидев растерянное лицо пажа сообразила, что он не привык чего-либо хотеть, да и не знает, что же еще радостного может быть в жизни.
Кстати, следует заметить, что через несколько дней, уже на следующей планете Зорти пришло в голову заменить сельский наряд Тома на более цивилизованный. Почему же она не сделала этого в выбранный день рождения? Да просто потому, что никогда не считала тряпки подарком, способным вызвать радость. Не считал так и паж, как и всякий настоящий мужчина, но был несказанно рад вниманию со стороны принцессы.
- Хочешь, пойдем в театр? - спросила девочка.
Том, не в силах произнести ни слова от восторга, только кивнул. Они вышли из кафе, и Зорти стала искать глазами афиши. А найдя, поняла, что на этой планете с театрами не густо. Собственно, настоящий театр оказался лишь один - Дом Культуры Работников Космопорта. Но сегодня в нем не было спектаклей, а был... Девочка не поверила глазам - сольный концерт Лены Флёровой! Вот как далеко она забралась с гастролями!
- Идем скорее! - Зорти потянула пажа к кассе. - Это лучшая певица в галактике!
Надо сказать, сама Зорти до сих пор видела Лену только в опере - та, почему-то, пела под гитару лишь далеко за пределами Зеванограда, а у принцессы было так же мало свободного времени, как и у певицы, и она не могла поспеть за ее гастролями. Но сейчас пришлось взять билеты в один из задних рядов - мало ли что может случиться.
До начала концерта оставалось еще минут пятнадцать, поэтому Зорти, усадив Тома на положенное место, отправилась прямиком к директору - расспросить, не выступали ли здесь недавно звездные цыгане. Выяснилось, что выступали, но только совсем не звездные, а самые обычные земные цыгане из всеславского театра "Ромэн". Ну, а как вы уже знаете, настоящие земные цыгане уже тысячу лет, как были совершенно порядочными гражданами, а артисты театра, конечно же были ими и раньше.
Но вот, наконец, прозвучал звонок, и Зорти пристроилась рядом с Томом.
Лена вышла на сцену - как всегда стройная, воздушная, в строгих темных брюках и свитере, со славянским обручем в умеренно длинных волосах. Гитара у нее была самая обычная, акустическая, без всяких наворотов, с очень широким кузовом и шестью простыми серебряными струнами - нейлон никак не годился для ее яростной, удалой манеры игры. Она исполняла песни на стихи старинных земных поэтов, которые положила на собственные мелодии - простые на первый взгляд, но долго не отпускающие. Спела и несколько арий из "Орлеанской Девы". На знакомых до боли словах о полях и лесах принцесса чуть было не пустила слезу, но посчитала нужным сдержаться при паже. Юная певица держала зал в полном напряжении добрых два часа, и даже из заднего ряда было видно, как пот ручьями льет по ее точеному лику. Но вот прозвучал последний аккорд, девушка, слегка покачав грифом, чтобы звук задрожал, отцепила ремень от гитары, коротко поклонилась и стремительно упорхнула за кулисы. Вслед ей летели букеты, но даже взглянуть на них ей было некогда - неуловимая Лена спешила на следующую планету.
Как ни странно, оказалось, что Том, благодаря урывочным визитам в библиотеку, знал многих поэтов из тех, чьи стихи исполняла Лена, знал и о том, что на старушке-Земле был великий композитор Чайковский, но никогда не слышал вообще никакой музыки, кроме полунеприличных песен подвыпивших крестьян. Правда, поскольку Лена пела на всеславском, русском и латышском, мальчик не понимал большинства слов, но колоссальная душевная энергия певицы и ее звонкий молодецкий голос буквально сразили его.
Ну а пока, выйдя из театра, Зорти решила просто прогуляться по улице, неспешно осматривая местные пейзажи. Том не смолкал, выражая восторги по поводу всего, происшедшего за день. Мешая французские, немецкие, английские и даже славянские слова - а знал он их, как оказалось, не так уж мало - мальчик взахлеб тараторил о том, как все было прекрасно. И для принцессы тоже все как будто светилось праздничным салютом, хотя откуда ему взяться на такой планетке? Уже наступила ночь, и фонари на длинных бетонных столбах плавно плескали по земле и стенам зданий золотистые блики. И как будто играла фортепьянная музыка тихого домашнего счастья. Принцесса думала о том, что впервые самостоятельно устроила праздник для кого-то, и это согревало ее уже довольно обветренную бедами душу.
"Брат" и "сестра" двигались по улице прогулочным шагом, заглядывая во все закоулки, куда только было можно, часто останавливались, чтобы полюбоваться различным диковинным аппаратами и необычными зданиями мастерских. Правда, вскоре выяснилось, что места для прогулок тут не так уж и много, и через пару часов дорога вновь вывела их к пассажирскому порту. Зорти подумала было, что они обошли всю планету по меридиану, однако потом сообразила, что та все-таки была слишком велика для этого. Ну что ж, можно и порт как следует осмотреть, времени-то еще навалом.