— Хаган!!! — кричу я вновь, уже сомневаясь в своем решении не использовать кинжал против несносного огненного кота.
Аэрт тем временем ставит меня на ноги и на долю секунды прижимается к моим губам.
— Только не бойся, — шепчет он и за секунду оборачивается в огромного огненного кота.
Он выпрыгивает из поезда, каким-то немыслимым образом увлекая меня за собой. От страха я ору, но вместо ожидаемого падения на острые камни, которых в избытке на железнодорожной насыпи, падаю на мягкий пушистый живот огромного зверя. Мы катимся по направлению движения поезда, но каждый раз, когда мое тело должно встретиться с камнями, огненный кот успевает коконом обернуться вокруг меня, защищая от ударов. Наконец, мы скатываемся вниз, и я выпадаю из защитных объятий Аэрта. Затуманенным взглядом я нахожу огромного кота неподалеку. Полосатая груда шерсти не шевелится. Страх, подобравшийся к горлу, сжимает его, от чего невозможно дышать.
— Аэрт! — зову я, подползая к нему на четвереньках.
Не успеваю я доползти до огненного кота, как пространство сотрясает звук мощного взрыва, земля содрогается. Оборачиваюсь на звук. Взрывная волна, пыхнув сильным потоком горячего воздуха, бьет в лицо. С ужасом я вижу, как полыхает пламя, озаряя окрестности заревом. Скрежет металла, от которого кровь волосы шевелятся на затылке, дополняется еще более жуткими предсмертными воплями людей. Еще один взрыв происходит уже в сошедших с рельсов последних вагонах. Все вокруг пылает и стонет, а я не могу отвести взгляд от горящих обломков металла. Взрыв вносит еще большую сумятицу в мои мысли. Я понимаю лишь то, что взорвался поезд, в котором был Хаган.
Боги, да что же это?! В чем я провинилась настолько сильно? Я скулю, словно раненная волчица, размазывая по лицу слезы.
Первый снег уже выпал в этих местах, и порыв ветра бросает мне прямо в лицо горсть ледяной крошки. Это немного отрезвляет меня.
— Хаган!!! — в который раз зову я. — Аэрт!!!
— Я здесь, Мари! — голос куратора слышится совсем неподалеку. — Я жив!
Я облегченно выдыхаю и оборачиваюсь к огненному коту. К счастью, он тоже не отошел за грань. Пошевелившись, начинает с трудом подниматься на лапы. Ему досталось гораздо больше, чем мне. Всем досталось больше, чем мне.
— Какого демона?! — Хаган, прихрамывая, подбегает к нам. — Зачем ты взорвал поезд?!
Пистолет взлетает к голове огненного кота. Конечно, зная, что он выедет из-под купола, мастер Ирэ прихватил с собой и такое оружие.
— Это не он, Хаган! — вмешиваюсь я, закрывая собой Аэрта так же, как он только что закрывал меня. — Это другие! Я все слышала! Он меня спас!
Мои сбивчивые объяснения не производят впечатления на полковника. Даже в темноте я вижу, как его глаза пытают ненавистью.
— Он лжет тебе! — он непривычно грубо ругается. — А ты веришь всему!
— Я верю своим глазам и ушам! — поступок Аэрта говорит мне гораздо больше, чем все остальное. Кем бы он ни был, но он опять спасает меня, приняв удар на себя.
— Боги, какая же ты все-таки дура, — сплевывает себе под ноги полковник Ирэ.
Он отворачивается, пнув ногой один из камней. На фоне горящего поезда фигура полковника выглядит монументально и разбито. Такое чувство, что внутри он исковеркан не меньше, чем вагоны разрушенного транспорта.
— Хаган, мы должны помочь…
Полковник не дает мне договорить.
— Мы должны выжить! — его голос звенит от ярости. — Больше никому ничего мы не должны!
Не отвечаю ему, понимая, что спорить сейчас бесполезно. После такой аварии, скорее всего, там уже просто некому помогать, но при этом я не могу не чувствовать ответственность за смерти всех этих людей. Ведь убить хотели только меня, а вышло, что только я и выжила.
Я содрогаюсь от порыва холодного ветра, моя куртка осталась в купе, на мне только свитер. Хаган выглядит не лучше — он также не успел надеть верхнюю одежду и теперь красуется в легкой рубашке и изорванном форменном темно-синем пиджаке. Теплее всех сейчас Аэрту, но и пострадал он больше всех.
— Ты опять закрыл меня собой, — улыбаюсь ему сквозь слезы.
Он с трудом переступает с лапы на лапу и, приблизившись, тычется огромной головой в мою щеку. Я заглядываю в его желтые глаза и спрашиваю:
— Не обернешься сейчас?
Оборотень отрицательно качает головой. Конечно, ему нужно как можно скорее залечить раны. А его регенерация в зверином обличье значительно активнее регенерации в обличье человеческом.