3
— Алиша, что-то сегодня Аэрта не видно, — мой слух улавливает это сочетание звуков даже в переполненной столовой.
Бросаю украдкой взгляд в сторону стола, потому что меня и саму интересует отсутствие кадета Ивеса. Как бы я не старалась держать себя в руках, мой взгляд все утро шарил по столовой, словно голодный пес, бросался к каждому входящему кадету или преподавателю. Это злит меня. И я чувствую всей кожей, как сильно это раздражает Арана.
— Ему сегодня не здоровится, — скорее читаю по губам, чем слышу я.
Странно, а вчера был здоров ровно настолько, чтобы приглашать меня на совместную тренировку.
— Заболел? — спрашивают у моей бывшей подружки.
— Скорее плохо спал ночью, — она так самодовольно улыбается, что ни у кого не возникает сомнений, кто стал причиной бессонной ночи драгоценного мальчика.
Тьфу!
— Я же говорю, он тебе не нужен, — совершенно не вовремя, по моему мнению, произносит призрак.
Отвечать Арану нет ни возможности, ни желания, поэтому я молча подхватываю сумку и направляюсь к двери, не забыв ущипнуть за бок пробегающего мимо Хидо. Мальчишка задорно мне улыбается и недвусмысленно указывает взглядом в сторону библиотеки — наше собрание изгоев начнется сегодня после обеда. Я так же заговорщицки ему подмигиваю и уже собираюсь направиться и дальше к выходу, как врезаюсь в чью-то широкую грудь. Громила. Тот, который так бесцеремонно поступил со мной на злополучной первой тренировке отряда.
— Кто это у нас тут? — его голос разносится по всему залу, обращая на нас всеобщее внимание.
— Провались к ядру, пожалуйста, — крайне вежливо улыбаюсь я.
— Какая грубая девочка, — Главарь стоит поодаль, но не теряет возможности поучаствовать в разгорающемся конфликте. — Пожалуй, следует поучить ее манерам! Что думаете?
Он обращается ко всем и каждому, и благодарная толпа радостно улюлюкает. Шакалы! Возможно, лучше бы промолчать, я знаю, но за эти месяцы это первое вынесенное на обозрение издевательство. Если смолчу сейчас, оно точно не станет последним.
— Мари… — звучит предостерегающий голос Арана, но вместе с ним слышу, как выскальзывает из ножен призрачная катана. Мой призрак уверен, что учить меня чему-то имеет право только он. И я думаю так же.
— Вынуждена отказаться, — изгибаю бровь. — Если манерам кого-то возьметесь учить вы, боюсь, деградация обучаемого неизбежна. Ах, простите, — я притворно вздыхаю. — Слишком сложные слова? Скажу проще: вы тупые дегенеративные псины, которым в моем доме не доверили бы сторожить даже сортир, пошли прочь!
По залу прокатываются смешки.
— Ах ты!..
— Парни, пусть идет, — Аэрт стоит прямо за ними и не сводит с меня глаз.
Видимо, уже успел выспаться. Пользуясь замешательством проскальзываю мимо Громилы и Аэрта и иду к выходу. Все мои силы уходят на то, чтобы не побежать и не выдать своих настоящих эмоций. Уже на пороге оборачиваюсь и вижу, как мои оппоненты что-то обсуждают в своей компании и злобно зыркают на всех, кто посмел над ними засмеяться, а кадет Ивес, дойдя до своего места, целует радостную Алишу.
— С одной стороны, я, конечно, поддерживаю твое решение, — задумчивый голос Арана вырывает меня из созерцания слащаво-пакостной картины. — С другой, не понимаю, почему ты до сих пор жива.
Нервно хмыкаю и спешу на лекции.
Мари не видит меня. Слишком взбудоражена инцидентом, раздосадована, и от этого невнимательна. А я борюсь с желанием растерзать этих идиотов на месте. Они просто отбросы, которые слишком зарвались от безнаказанности, по сути, они не сделали ничего ужасного, чтобы…
Мысль обрывается, опадает на пол, крошась в пыль под моими ботинками, потому что я уже сорвался и направляюсь прямо к тем самым придуркам. Здравый смысл машет мне рукой, когда я, наплевав на него, останавливаюсь в нескольких метрах от шайки и громогласно окликаю:
— Кадеты!
Ни у кого в зале не возникает сомнений, к кому конкретно я обращаюсь. Оказавшись ближе к ним, мне все тяжелее сдерживаться, поэтому я спешу увести их прочь из столовой. Разогретая злостью кровь уже слишком громко пульсирует в ушах.
— За мной. Все четверо.
Разворачиваюсь на каблуках, иду к выходу, краем глаза обратив внимание, как вжали головы в плечи все, кто молчаливо или не очень поддержал этих идиотов. И только кадет Ивес глядит как-то слишком заинтересованно. Но мне все равно. В случае чего всегда можно списать все на заботу об отряде.