Главным украшением Монплезира являлся Волшебный сад с множеством небольших позолоченных статуй, из-под ног которых струилась вода, впадающая в небольшой бассейн. С двух сторон сада стояли скамейки с сюрпризами, например такими: если на скамейку кто-либо садился, то из-за её спинки неожиданно возникали струи воды, которые, поднявшись довольно высоко и образовав дугу над головой сидящего, опускались у его ног, не замочив их. Это «чудо» всегда вызывало восторг у посетителей.
В саду под густым развесистым деревом императрица Александра Фёдоровна обычно приказывала постелить ковёр и расставить на нём табуреты и стулья, чтобы все могли удобно расположиться со своим рукоделием. Иногда одна из фрейлин читала что-либо вслух, а иногда всё просто беседовали, делились своими мыслями. Дамы чувствовали себя здесь вольготно и не ощущали никакой скованности.
Нередко в хорошую погоду в Монплезир приезжали и вечером: у залива за большим круглым столом устраивалось чаепитие. Сидели чаще всего вплоть до захода солнца, любуясь великолепным видом: справа в розовом зареве опускавшегося в море солнца видны были силуэты домов Петербурга, над которыми гордо возвышались купол Исаакиевского собора и острый шпиль Адмиралтейства; слева находился Кронштадт с множеством корабельных мачт, а впереди вплоть до горизонта расстилалась ровная гладь залива, готовившегося принять огромное светило.
Как-то раз здесь отмечали и день рождения императора — просто, по-семейному. Наряды дамы выбрали по этому случаю без особого светского блеска: летние белые платья с какой-либо придумкой вместо дорогих украшений. Цесаревна в тот день надела на голову венок из красных маков и украсила этими же цветами своё платье. В середину каждого цветка на серебряной проволочке она прикрепила маленький бриллиантик. Он как бы изображал росу и колебался на гибком стебельке, придавая платью естественную свежесть. Гессенская принцесса выглядела очень эффектно в своём наряде, даже сам именинник не удержался от комплиментов своей невестке. А уж он-то понимал толк в женских нарядах — об этом знали все при дворе.
Мария Гессенская достойно вписалась в семью Романовых, которая к тому времени была уже довольно большой. Начав увеличиваться с императора Павла и значительно расширившись благодаря его детям, семья породнилась со многими европейскими владетельными домами, главным образом с немецкими. Поскольку императрица Александра Фёдоровна зимний сезон чаще всего проводила за границей (это было вызвано состоянием её здоровья, резко ухудшившегося после потери младшей дочери), то именно супруге наследника престола приходилось выполнять роль первой дамы в государстве. Отлично воспитанная, владеющая приёмами тонкого обхождения с людьми, в меру молчаливая и скромная, Мария резко выделялась на фоне легкомысленного двора Николая I и пользовалась репутацией необыкновенно умной женщины. Чтобы не оставлять без внимания школы и ведомства, учреждённые бабушкой её мужа, императрицей Марией Фёдоровной, принцесса из Гессена включилась и в благотворительную деятельность. Она даже приступила к некоторым преобразованиям как в системе преподавания, так и вообще воспитания. Цесаревич гордился, что его супруга активно взялась за это дело, тем самым приобретая всё большую популярность среди населения. Когда Александр пришёл к власти, то создал так называемое Министерство благотворительности. Руководство им вскоре перешло в руки Петра Георгиевича Ольденбургского, родного внука Марии Фёдоровны, хотя благотворительностью Мария Александровна всегда, по мере сил, занималась. Но силы принцессы из Дармштадта стали со временем убывать. Вызвано это было жизненными потрясениями, выпавшими на её долю.
В июне 1849 года внезапно скончалась дочь Марии Александровны, великая княжна Александра. Двух месяцев девочка не дожила до своего семилетия: осложнения после кори прекратили земное существование первого ребёнка семьи цесаревича. Потребовалось много усилий врачей, чтобы привести в относительное душевное равновесие безутешную мать. В течение многих лет гробница маленькой Александры в царской усыпальнице Петропавловского собора была местом тихих слёз и молитв скорбящей Марии Александровны.