Выбрать главу

На Александру Фёдоровну мощным потоком была направлена струя клеветы и со стороны родственников, и со стороны двора, и со стороны жадных до сплетен бульварных газетёнок. Ей, как ни одной из других принцесс-цариц, пришлось занять положение первой дамы сразу же по прибытии в Россию. Однако скромная принцесса Гессенская так и не стала «своей» для высшего петербургского общества. Да и среди Романовых она не прижилась, терялась и не чувствовала себя равноправной. Оазисом в пустыне недоброжелательства и интриг была для неё семья: дети и возлюбленный супруг. Спустя почти четверть века семейной жизни принцесса-царица писала своему Ники: «...Я сомневаюсь, что много жён таких счастливых, как я,столько любви, доверия и преданности ты оказал мне в эти долгие годы в счастье и горе. За все муки, страдания и нерешительность мою ты мне так много дал взамен...»

Судьба наградила их многими радостями: они встретились и поженились вопреки всем преградам, наперекор неблагоприятным обстоятельствам. Искренне и все годы совместной жизни любили друг друга, создали отличную дружную семью, были едины в своих помыслах. В конце — ушли одновременно в иной мир...

Богатство и сан давали всем принцессам-царицам возможности для милосердия. Все они занимались благотворительностью, считая это своей обязанностью для блага России, которая стала их второй родиной. Общим для всех была и твёрдая вера в Бога, а также в несокрушимость монархии.

О принцессах-царицах написано немного. В основном это воспоминания их приближённых или современников, желающих оттеснить иностранных жён за спину царя. Доля истины в этом есть. Мария Фёдоровна, например, родила своему супругу Павлу десятерых детей и была далека от государственной политики. Лишь в роли вдовствующей императрицы она, мать двух царей, несколько приблизилась к пьедесталу власти. Её невестка, Елизавета Алексеевна, всю жизнь оставалась в тени своего любимого супруга. Вторая невестка, Александра Фёдоровна, наслаждалась семейным счастьем в золотой клетке, которую уготовил для неё император Николай I. Жена Александра II, Мария Александровна, хоть и могла бы в силу своего интеллекта стать достойной помощницей мужа-государя, но заключила себя в свой внутренний мир. Не могла проявлять активность на поле государственной деятельности и Мария Фёдоровна, урождённая датчанка: слишком широкая спина была у её могучего супруга, за которой было легко. Только после восшествия сына на престол вдовствующая императрица делала попытки участия в решении государственных задач, но Николай II в скором времени отстранил мать от всякого вмешательства в его дела. Иную роль стала играть Александра Фёдоровна в годы войны. Вот о ней-то и написано больше всего правды и неправды. Прежде всего писали журналисты, которые были заинтересованы больше в сенсациях, чем в реальных фактах: малоизвестное они додумывали, каждый на свой лад, и выдавали за действительность. Некоторые авторы соединяли слухи и великосветские сплетни со своими личными наблюдениями, не желая при этом отделить факты от вымысла. И лишь свидетельства из воспоминаний близких к царской семье людей можно считать наиболее правдивыми, хотя и они не лишены сугубо личной оценки. Единственное, что можно принимать за объективность суждений этих людей, — это то, что, будучи рассеяны по всей Европе и не имея связи друг с другом, многие оценки из их мемуаров удивительно схожи.

Символом времени сегодняшнего дня стал прилив монархических настроений в России, стране, в которой истинное лицо государя и его семьи было долгие десятилетия за плотным занавесом. Поэтому сейчас и заполнились полки книжных магазинов литературой о царях и их домочадцах. Однако сентиментальность, питаемая иллюзорными взглядами на исторический процесс, не имеет под собой почвы. А вот интерес к ранее малоизвестной для читателя исторической личности удовлетворяется сейчас сполна. И как бы ни расписывались плюсы и минусы восседавших на российском троне Романовых, их время ушло. Знать же о них нужно каждому, кто интересуется русской историей. Это поможет правильнее судить о тех, кто находился у руля власти не одну сотню лет.