Восторженная встреча, золотые купола русских церквей, высокие колокольни, великолепные дома, окружённые садами, — всё это не могло не поразить прусскую принцессу, оказавшуюся впервые в городе, столь непохожем на европейские города. Особенно большое впечатление произвели красавец Кремль и великолепная панорама, открывшаяся с Кремлёвского холма. «Есть чем гордиться русским», — думала Шарлотта, с гордостью сознавая, что и она теперь принадлежит к России.
Старый Кремлёвский дворец был недостаточно велик, чтобы вместить всю императорскую семью. Для великого князя Николая Павловича с супругой было приготовлено Троицкое подворье, это помещение, хотя и просторное, не отличалось особенной роскошью. Однако вся многочисленная царская семья собиралась почти ежедневно за обедом у императрицы-матери. Садились за круглый стол, обменивались впечатлениями дня, шутили.
В целом же московская жизнь молодой четы проходила в скромной домашней обстановке. Из-за беременности великой княгини выходы супругов сократились до минимума. Чаще всего они проводили вечера вдвоём или в кругу близких людей. Николай читал жене какой-нибудь роман Вальтера Скотта или рассказывал об Англии, в которую буквально влюбился, посетив её во время поездки за границу незадолго до своей помолвки. Часто на вечерах присутствовал и Василий Жуковский, уже знаменитый поэт, которому предстояло связать свою судьбу на многие годы с молодой семьёй. Поэт был душой общества.
Именно здесь, в Москве, прусская принцесса вновь приступила к изучению русского языка. Учителем к ней был назначен Жуковский. Однако хорошими результатами похвалиться она не могла, считая, что в этом виноват скорее её преподаватель, чем она сама. «Я научилась очень плохо русскому языку, — пишет Шарлотта в своих воспоминаниях, — несмотря на моё страстное желание изучить его. Он казался мне до того трудным, что я в течение многих лет не имела мужества произносить на нём целых фраз». Языковой барьер так и не удалось преодолеть, и Шарлотта предпочитала говорить со своими близкими по-немецки.
Перед Рождеством принц Вильгельм и прусская свита возвратились в Берлин. Шарлотта проводила брата с грустью, она почувствовала вдруг тоску по дому, по любимому отцу, братьям и сёстрам. Но, пересилив грустное настроение, она ещё больше сблизилась со своим Николаем, отцом её будущего ребёнка. Его нежность была ей наградой и опорой на новой родине.
Тихая семейная жизнь продолжалась до середины весны. 17 апреля в чудный солнечный день пушечная стрельба и звон колоколов московских церквей возвестили о рождении первенца в семье великого князя Николая Павловича. Первый крик своего ребёнка принцесса услышала в 11 часов утра. Узнав, что родился сын, Николай был безумно счастлив и горд. Мальчика назвали Александром в честь дяди-императора. «Это был прелестнейший маленький ребёнок, пухленький, с большими тёмно-синими глазами», — вспоминала потом прусская принцесса.
По случаю счастливого события в Москву в сопровождении наследного принца прибыл прусский король Фридрих Вильгельм III. Это было большой радостью для молодой матери, мечтавшей обнять своих близких.
Въезд был торжественным. По Тверской улице шпалерами стояли войска. Император и король, великие князья и наследный принц, сопровождаемые многочисленной свитой, ехали верхом. Вдовствующая императрица встречала высокого гостя на Красном крыльце. Жизнь в городе во время этого визита настолько оживилась, что Шарлотта почувствовала утомление. «Прогулки по городу, парадные обеды, балы следовали друг за другом, так что едва хватало времени, чтобы переодеться», — пишет она в своих воспоминаниях.
Десять дней провёл тесть великого князя Николая Павловича в Москве. Очевидцы описывают его как человека молчаливого и серьёзного, на строгом лице отражалась какая-то угрюмость и вечное недовольство. Это объясняли его прежними невзгодами, связанными с унижением Пруссии Наполеоном, и трагедией потери любимой супруги. Полной противоположностью королю был его старший сын, наследный принц Фридрих, плотного телосложения молодой человек, внешне совершенно непохожий на своих брата и сестру, приветливый и обходительный, с доброжелательной улыбкой на лице.
Вскоре вместе с императорским двором гости переехали в Петербург. Для торжественного въезда прусского короля в российскую столицу выстроили войска, город иллюминировали. И вновь закипела светская жизнь: смотры, парады, приёмы, катание по Неве, посещение благотворительных заведений и институтов императрицы-матери, которая с особым удовольствием и гордостью показывала их своему новому родственнику, и конечно же балы. Так что на свидания дочери с отцом времени едва хватало. Да и они вскоре сократились до минимума в связи с внезапной болезнью великого князя Николая.