Старый город Таллин с башнями, похожими на рыцарские замки, с музейной романтикой тесных путаных улочек был прямо-таки насыщен веселой фантастикой, нередко рождающейся в кипучем мире спортивных соревнований. Была доля правды в пестрых выдумках о жизни команд: они стремились держаться каждая как можно более сплоченно. Участники командного первенства как бы внутренне готовились к дружной совместной борьбе, ко взаимной поддержке в этой борьбе.
И вот — торжественное открытие командно-личного первенства Советского Союза. Шестнадцать добровольных спортивных обществ. Шестнадцать знамен. Громадный зимний теннисный зал стадиона «Динамо» переполнен зрителями.
В те минуты, когда под звуки гимна чемпионы Советского Союза Аста Миттоф и Арутюн Акопян поднимали флаг соревнований, главный судья за праздничным залом — за шелком знамен и тесными рядами зрителей — увидел то, что можно назвать историей настольного тенниса в нашей стране.
Впрочем, я не собираюсь углубляться в историю настольного тенниса.
Как любой болельщик, я убеждена, что без этого вида спорта жизнь, безусловно, потеряла бы значительную часть яркости и красоты. Как любой болельщик, я уверена, что о мастерах маленькой ракетки, о сильнейших настольных теннисистах, появятся со временем серьезные исследовательские труды и высокие произведения искусства. Я не собираюсь углубляться в историю и объяснять читателям, что настольный теннис по своей динамике, тактике, внешнему рисунку игры и внутреннему напряжению совсем не похож на пинг-понг, существовавший у нас в стране в тридцатых годах двадцатого века.
Перефразируя строки поэта Виктора Гончарова, можно сказать: «Ты не был на играх?.. А ты побывай!» (и тогда — добавлю в скобках — все увидишь сам!)
Не углубляясь в историю, я просто хочу, чтобы читатель тоже взглянул на торжественное открытие первенства Советского Союза, на широкий спортивный праздник внимательными глазами.
Даже еще точнее — взглянул бы зоркими глазами коммуниста, хозяина жизни, творца истории — где бы он ни был: на гигантском строительстве или на сравнительно небольшой спортивной площадке.
Праздники в жизни не возникают сами по себе. Народ творит их, создает их. И это творческое созидание праздников большая напряженная работа, пожалуй, не менее радостная, чем самый праздник. Для того чтобы один из многих видов спорта, наш настольный теннис, вышел под шестнадцатью знаменами на торжественный парад открытия первенства Советского Союза, для того чтобы состоялся этот праздник, один из многих спортивных праздников, нужен был труд сотен тысяч людей большого советского хозяйства. Нужна была помощь партии и правительства, нужно было все то, что стало теперь обычными этическими нормами советской действительности.
Нужно было построить стадионы и спортивные залы, клубы и дворцы культуры, а одновременно — новые удобные дома и станции метро, проложить новые проспекты; выпускать автомобили, паровозы, блюминги, а потом уже мячики и ракетки для настольного тенниса.
...Был 1927 год. Уже заложена Днепровская гидроэлектростанция мощностью в 650 тысяч лошадиных сил. Уже шел ток с Волховской ГЭС, уже организовывались мощные колхозы.
Уже как бы виднелись на горизонте первая кузнецкая домна, Челябинский тракторный.
Подросткам, страстно влюбленным в свой настольный теннис, который тогда почему-то называли пинг-понгом, нередко казалось, что в гигантских новых цехах, в переплетении дальних маршрутов вряд ли найдется место для маленького белого мячика.
Прошли годы.
Воскресное мартовское утро. В Москве еще зима. Заводская окраина — вернее, бывшая окраина — хорошо знакома мне, бывшей работнице завода. Сохранились еще здесь домики, закутанные сейчас в снег, как в пуховые платки, домики, которым снежные сугробы достают до окон. Но рядом с ними — будто новый город вырос. Широкие проспекты, кинотеатры, удобные просторные дома... Сохранились как исторические реликвии башни древнего монастыря. Не вырублен старый лес возле них. Но рядом с башнями возвышается Дворец культуры.
Над головой — голубое небо без единого облачка. Ледяные сосновые иглы оттаяли на солнце и кажутся полированными. Снег под деревьями похож на замерзшие сбитые сливки. И такой же чистый, белый выпавший за ночь снег лежит чуть поодаль, на тротуаре возле громадных серых заводских корпусов. Завод отдыхает сегодня. Никто не проходил в цеха, и снег не утоптали. Но вот от станции метро к проходной завода бежит группа девушек. Под шубками у них — спортивные брюки, в руках — чемоданчики. Девчата спешат в клубный зал завода, на соревнования по настольному теннису. Мать одной из участниц соревнований работает в литейной завода с 1927 года.