Дрожа от страха и возбуждения, Клава решила попробовать нажать любые семь кнопок подряд.
«Неправильно набран номер», – вдруг ответил из коробочки металлический женский голос, похожий на голос дамы Норберты.
Клава вздрогнула, но поняла, что в целом она на верном пути: если этот номер был набран с ошибкой, то другой вполне может оказаться и правильным.
Вторая попытка – на сей раз десять кнопочек.
«Абонент временно недоступен», – бесстрастно сообщила надменная незнакомка.
В третий раз Клава рискнула набрать те цифры, что значились рядом с именем Карины Галстян.
«Алло!» – не очень довольным, но вполне человеческим и даже приятным голосом ответила коробочка.
«Карина, это ты?» – спросила слегка ошарашенная Клава.
«Ну, я. А кто говорит?»
«Клава».
«Какая ещё Клава?»
«Ну… Ляля. Соколова».
«Делать тебе нечего, Лялька, сонным людям названиваешь! Что стряслось?»..
«Ты случайно не знаешь, где живет Родион?»
«Рыжик-то? Во даёшь! В гости, что ли, среди ночи собралась?»
«Да нет, он завтра меня пригласил заниматься химией – а я понятия не имею, где эта самая троллейбусная остановка»…
«Так позвони ему! Не сейчас, конечно, а с утречка».
«Неудобно, Карин. Он-то думает, я знаю».
«Ладно, выручу. От тебя – вторая остановка к центру, рядом с нею ещё магазин „Самопал“. Адрес точно не помню, дом в глубине квартала, их там три двенадцатиэтажных, но ведь он тебя встретит?»
«Конечно. Спасибо большое и спокойной ночи».
«Чао, бамбина!»…
Судя по тону, каким была произнесена последняя фраза, она означала не ругательство, а благожелательное напутствие.
Положив коробочку на место, Клава вспомнила, что уже видела подобные предметы в руках у некоторых людей, шедших по улице или ехавших в машинах. Они прижимали их к уху и вели довольно громкие разговоры с невидимыми собеседниками. Видимо, это была разновидность аппарата под названием телефон. Но почему телефон, стоявший в большей комнате, соединялся со стеной каким-то шнурком, а этот лежал в столе сам по себе, оставалось неясным. Во всяком случае, коробочку можно было взять завтра с собой. Маг Асканий бы умер от зависти, покажи ему кто-то подобное устройство… А может быть, коли он наведывался в этот мир, у него такое тоже имелось?..
Интересно, а это ещё что такое под тряпочкой на краю стола?
Книга не книга, шкатулка не шкатулка… Чёрный прямоугольник без каких-либо застёжек и надписей, украшенный лишь непонятным вензелем… Снова какой-то прибор? Если здешняя Ляля умела им пользоваться, значит, надо попробовать научиться.
Так, вот, кажется, если отодвинуть этот движочек, крышка откинется… О! Опять экран! С ума сойти, сколько в этом мире экранов, и не мудрено, что никто не обратил особого внимания на экран-ловушку, устроенную в тихом парке хитрым Асканием! А с другого бока – снова кнопочки с буквами, цифрами и значками, как на маленьком телефоне. Попробовать, что ли, набрать какой-нибудь из записанных в книжке шифров?..
Никакого эффекта.
Она принялась нажимать наобум все кнопки подряд. Вдруг экран зажегся синим светом, появилась цветная картинка и раздалась мурлыкающая музыка. «Микрософт», – прочитала Клава всплывшую надпись.
Ой, может, не стоило бы? Вдруг этот самый Микрософт – вроде здешнего Аскания? Или… упаси Святая праматерь, Гронта?…
Она немного подождала. Ничего ужасного вроде бы не случилось, но картинка сама собою сменилась другой, ещё более восхитительной. На фоне чудесного морского пейзажа были разбросаны пёстрые эмблемки с разными надписями. Смысл некоторых был совсем непонятен, но другие выглядели вполне безобидно: «Мои рисунки», «Мои документы»… Она догадалась: нужно что-то нажать, чтобы на экране изобразились все эти рисунки и документы – и принялась экспериментировать. В какой-то момент аппарат вновь мурлыкнул и выключился. Клава закрыла крышку и оставила его в покое. По крайней мере, она убедилась, что он для неё не опасен.
Голова гудела и отказывалась вмещать хоть какие-то ещё сведения.
Клава рухнула на ложе и всё-таки попыталась почитать «Краткую энциклопедию», но её сморило на первой же странице, и она не видела и не чуяла, как в комнату тихонько вошла Екатерина Витальевна и, покачав головой, вытащила из тумбочки одеяло, накрыла им непутёвую дочку, погасила свет и выставила ей на стол будильник, который должен был зазвенеть в половине девятого.