— Тор? Тор, что похож на варвара?
— Да, этот самый Тор. Он хоть и производит впечатление идиота, но на него можно положиться.
— И что сделал этот эфир?
Локи видел, что Стрэндж отвечал, даже жестикулировал, но ничего не слышал. В голове звенело, и перед глазами поплыло. Он потерял равновесие и начал падать. Стивен подхватил его:
— Возвращаемся!
Локи видел, как глаза у доктора покраснели, словно на него навалилась огромная усталость, как шевелятся побелевшие от волнения губы, почувствовал, как его тянут за руку. Наконец, до ушей донеслось издалека:
— Сражаться рядом с тобой было честью для меня, — Локи распахнул глаза. Такой нелепицы от доктора он не ожидал.
— Сражаться рядом со мной? Зачем вы это сказали?
Стрэндж посмотрел на него внимательно и медленно ответил. Локи прочитал по губам:
— Я этого не говорил.
В этот момент Локи услышал, как кто-то окликает со спины:
— Для меня была честь сражаться рядом с тобой.
И справа:
— Для меня была…
И слева:
— …честь сражаться рядом…
Он разворачивался, крутил по сторонам головой, но кроме Стрэнджа рядом никого не было.
— Что происходит? Вы специально это делаете?
— Я ничего не слышу. Ни единого звука. И я ничего не делаю. Я просто показал вам это место. Здесь некому говорить. Я облазил здесь все закоулки, когда пришел в первый раз. Никого нет. Никто не выжил.
Теперь Локи четко слышал голос доктора. Он гудел набатом в голове, перекрывая все другие. Перекрывая, но не прогоняя прочь. Странные слова оседали в голове, рассыпались по нервным окончаниям, бежали по ним, словно по фитилю, и заставляли узнавать. За каждым голосом вставало лицо, которое он помнил. Они все были в его доме, они все были его гостями. Локи не понимал, что с ним происходит. Какая-то часть внутри него сжималась на манер шагреневой кожи, сдавалась добровольно, уступая место чему-то незнакомому, медленно идущему из небытия. Все это казалось бы кошмаром и не имело бы никакого смысла, ведь он никогда не сражался, он в принципе считал, что доводить до мордобоя — последнее дело, несусветная тупость. Но… Всегда в глубине его было это вечное «но»… Слова, эхом звучавшие в его голове, наполняли душу сладкой болью, невероятным ощущением счастья. Он вдруг подумал, что живет не зря.
— Что происходит, док? Вы не случайно притащили меня сюда? Это уже не эпилепсия. Отвечайте, черт вас побери! Эта история с Таносом имеет ко мне какое-то отношение? Поэтому вы все приехали? Поэтому я растянулся сегодня вечером на собственном ковре, едва взяв подарок Тора?
— Да. Имеет. Все взаимосвязано. Но я пока не знаю, как. Я хочу, чтобы вы мне помогли. Помогли узнать и понять. А я в ответ помогу вам. А теперь возвращаемся.
Локи моргнул, посмотрел своими широко раскрытыми глазами на Стивена, и у того в солнечном сплетении образовалась гулкая пустота. Он не любил врать. И он не хотел врать. Он сжал зубы и снова запустил оранжевое колесо. Поток магии подхватил их, Локи зажмурился и открыл глаза уже на виноградниках. Раздавленная гроздь упала к его ногам.
Виноградники встретили их безмятежным спокойствием. Птицы пересвистывались как ни в чем не бывало. Ярра бурно несла свои воды и билась о камни в нескольких шагах от того места, где они стояли. Локи удивленно посмотрел на Стивена. Почувствовал, как что-то изменилось. Он слышал шум прибоя, хотя знал, что океан довольно далеко. Потом понял, что это шум крови от неожиданно сильно застучавшего сердца. Локи отдышался и заговорил так, словно не было ни путешествия через портал, ни пепла, ни голосов. Его хладнокровие поражало.
— Вы втянули меня в свои игры, Стивен. Это вам аукнется. Я злопамятен. Однако, вам, по всей видимости, наплевать. Вы действуете как мой брат. Он всегда считал, что если что-то стряслось, то в этом виноват я. Надо сказать, что это часто экономило ему время. Вы решили, что я как-то в чем-то замешан. Черт знает, Стивен, черт знает, что происходит. Но, может, вы не правы. Могу сказать только одно: все, кто приезжал ко мне в дом за последние семь лет имели отношение к тому, что вы мне показали, — медленно, почти по слогам произнес он.
— С чего вы взяли?
— У меня отличная память, вы забыли? И не только на цифры. Я узнал все голоса. Все до одного. Так что вам от меня надо, и кто вы на самом деле?
========== 6. ==========
«Я мог бы замкнуться в ореховой скорлупе
и считать себя царем бесконечного пространства,
если бы мне не снились дурные сны».
Уильям Шекспир
Стивен почувствовал себя вымотанным до предела. Захотелось вернуться на веранду, влезть в пиджак и укрыться от негодования, которое начинало в нем подниматься. Он думал, что после путешествия в прошлое все закончится, он получит секрет Локи, как на блюде. Ан нет. Локи был как мираж. Казалось, что вот ты его уже настиг, понял, загнал в угол, но только отвел глаза, как он опять где-то впереди на линии горизонта. Стивен вздохнул, привычно сплел пальцы в узел и еще раз коротко вздохнул. Он ни на шаг не приблизился к разгадке мира и вдобавок получил усиленное сердцебиение и желание сказать правду.
— Важно не кто я, или кто мы такие. Не это. Важно — кто есть вы.
Стивен встал так, что заслонил часть лунного света, и теперь лицо Локи смотрелось бледным узким пятном, почти болезненным, с темными глубокими провалами вместо глаз. Стивен готов был поклясться, что лицо просвечивало. Сквозь него он видел громаду «Чертога». Она все увеличивалась, вбирала в себя пейзаж и давила на нервы. Он продолжил:
— Вы же сами только что поняли, что ваша хваленая память избирательна. Вы что-то спрятали от самого себя. А когда я вам показал мир после Таноса, из-за шока и выброса серотонина в центральной нервной системе… — В этот момент Стивена обдало порывом ледяного ветра. Пятно лица Локи дернулось, провалы глаз превратились в горящие недовольством зеленые омуты. Наваждение исчезло. Стивен запоздало подумал, что его менторство совершенно неуместно, поэтому последние слова прозвучали скорее по инерции. — У вас начали восстанавливаться синоптические…
Локи не дал ему договорить:
— Что вы хотите этим сказать? Что у меня не мозг, а глючная органика? Я прекрасно знаю, кто я.
После этого оба снова замолчали. Стивен моргал и еще пытался прогнать ощущение, что разговаривает с привидением, а Локи еще пытался поискать в памяти что-то забытое. Напрасно. Она просматривалась, как на ладони. В ней не было ни углов, ни темных закоулков. Он все про себя знал. Но легче от этого не было, и знание не объясняло неизвестно откуда взявшиеся слуховые галлюцинации.
— Это бред. Все, что вы говорите, — это бред. Я знаю себя и знаю, кто я есть и кем не являюсь. Вы что-то там себе сами надумали. Но… я никогда еще не чувствовал себя настолько живым и настоящим, как в вашем колодце. Вы действительно очень странный человек, доктор, — Локи сощурился и оценивающе посмотрел на Стрэнджа. Нельзя сказать, что именно в этот момент он его понял. Нет. Тут было что-то другое. Слова, интонации, дыхание, подергивание пальцев, жесты, движения глаз… все превратилось в его голове в подсказки и сложилось в одно притягательное и возбуждающее нечто, как карта сокровищ:
— И я подозреваю, что все, к чему вы прикасаетесь, тоже становится странным. Поэтому вас избегают. Сторонятся. Предпочитают иметь с вами дело только по необходимости. И мои галлюцинации… может быть, это ваших рук дело.
Стрэндж больше не казался ему ни высокомерным, ни опасным, ни эгоистичным. Всего лишь человек, умеющий делать магические фокусы. Человек, с которым не скучно. Давно свихнувшийся, но нисколько от этого не пострадавший. В своей белой накрахмаленной рубашке среди виноградников и лунной тиши он не выглядел лишним. Наоборот. Он выглядел желанным. Локи захотелось близости. Не в пику Тору, не ради развлечения. Он потянулся вперед и дотронулся губами до стоящего неподвижно и не успевшего отшатнуться доктора. Губы дрогнули и раскрылись. Стивен ответил. Удивленно и осторожно. Пробный поцелуй вызвал волнение, напряженное ожидание, томительное желание.