Но доктор тут же отстранился, ни дать ни взять взял пробу и начал анализировать ощущения. Судя по выражению глаз, это был его первый поцелуй с мужчиной. Ново, интересно и неловко. Но понравилось. Локи умел понимать подобное безошибочно. А потом взгляд и осанка доктора неуловимо изменились. Появилось что-то иное. Локи готов был назвать это новое состояние отрезвлением. На мгновение показалось, что Стрэндж принял решение все отыграть назад, дружески похлопать по плечу и пожелать спокойной ночи. Локи чуть было не скривился от этой догадки.
Сам-то он не первый раз затевал игры с обольщением. Практически всегда флирт был надежным способом провести время, одурачить. Ему нравилось в последний момент поднимать на доверчивого простачка самодовольные и наглые глаза, в которых незадачливый искатель приключений мог без труда прочитать: «И как тебе моя шутка?». Но сегодня подшучивали или готовились подшутить над ним. Сначала Тор, который завел его и первоклассно продинамил, теперь вот — Стивен.
Но если палевый варвар его вывел из себя своими необъяснимыми дурацкими выходками, то от Стивена уходить сейчас банально не хотелось. Все незаметно зашло дальше, чем он ожидал, дальше, чем простая месть Тору. Одинсон был обворожителен, игрив и понятен. Стрэндж же, словно родная кровь, прятал свои секреты глубоко, был своенравен и от этого непредсказуем. Именно такого человека Локи всегда хотелось заполучить, но именно такой человек сейчас ускользал у него между пальцами.
А тело не желало сдаваться, требовало свое и пыталось отключить разум. После путешествия через колодец глаза видели мир ярким, как пятно крови на белом. Требовали сохранения эффекта. Инстинкты обострились и тянули к человеку, который показал Локи этот яркий мир. Тело хотело оставаться рядом, касаться, все равно чем — скулами, лбом, плечом, рукой, языком, словом.
«Мне нравится Стивен», горько подытожил Локи про себя, а вслух произнес:
— Я пожалуй пойду, — а что еще он мог сказать? Так он хотя бы не признавал, что проиграл и не попрошайничал.
Стрэндж заторможенно кивнул, но Локи все не решался сделать шаг в сторону «Чертога». Его останавливало саднящее ощущение незавершенности. Он смотрел, как Стивен переступил с ноги на ногу, как его руки не находили себе места — он явно не знал, что с ними делать. Он перебирал пальцами, как пряжу сучил. Локи очень хорошо знал эти движения — движения нерешительности. Он сам так делал, давно, когда был юн и неопытен. Такими ритмичными жестами, похожими на примитивный язык немых, он успокаивал своего вечно бдящего внутреннего критика и договаривался с ним о компромиссе. Но в медитативной отрешенности Стивена было что-то такое, что о компромиссе не могло быть и речи. Локи вздохнул. Сейчас доктор превратит почти невинное замешательство от поцелуя в глухую занавесь неловкости. Локи приготовился услышать, что интим для доктора — не вариант. Но Стивен удивил снова:
— Не хотите выпить чего-нибудь?
— Безусловно, — и Локи победоносно расправил плечи и слизнул капельку пота, которая вот-вот готова была сорваться с четко очерченной чувственной выемки над верхней губой.
— В вашей комнате? — Стрэндж уже принял решение, взвесив все «за» и «против». Чтобы залезть Локи в душу и разузнать его секреты, сначала надо залезть к нему под кожу. Разговоры хороши, но с таким сильным разумом, как у Локи, одних разговоров и путешествий мало. Надо предпринять что-то более кардинальное. В запасе оставался только один путь, зато короткий и проверенный на женщинах. Хороший секс отлично развязывает языки. Принимая во внимание обстоятельства, он решил, что новый опыт — это хорошо, и не стал слушать тоненький голосок лицемерия, который мерзко захихикал в многоуровневых тайниках его собственных чертогов разума. С неба ему подмигнула и скрылась за тучей Луна.
Локи усмехнулся в ответ, и его глаза заблестели лукавством. Первый раунд все-таки за ним. Если доктор Стрэндж искренне надеялся, что в комнате все будет по его плану и недолго, то Локи собирался доказать, насколько Стивен далек от истины.
Дорога назад заняла считанные минуты. Локи даже показалось, что Стивен применил еще раз свой фокус с телепортацией, прихватив его с собой. Шаг в комнату — он ногой, не отвлекаясь, толкает дверь, посильнее, чтобы наверняка. Снова шаг — ноги ватные и начинают заплетаться. Еще один — почему кровать никак не хочет приближаться? Локи метался между желанием дойти до твердой поверхности и упасть на нее и желанием не отвлекаться от губ Стивена ни на секунду. Раз, два, три. Он словно снова учился танцевать, наступал Стивену на ноги, спотыкался. Наконец, его задница оказалась на кровати — еще один барьер преодолен, а то, что хлопать дверью было лишнее, он сообразил только тогда, когда в потолок тревожно постучали. Но Локи уже не обращал на недовольных гостей внимания. Его внимание было всецело отдано Стивену. Тот его целовал. Требовательно, заинтересованно, забыв о выпивке. Локи подставлял шею, позволял себя ощупывать, раздевать, гладить. Игра в доктора ему нравилась. Время от времени он проводил открытой ладонью по паху Стрэнджа, проверяя, насколько инициативность возбуждает. Она возбуждала. У Стивена стояло убедительно и основательно. Когда Локи в очередной раз надавил между ног, поигрывая пальцами, Стивен глухо застонал и откинулся на спину. Тогда Локи взял инициативу на себя.
Перевернулся, подтянулся на руках, навис над Стрэнджем, повел кончиком языка по кадыку вверх до изгиба челюсти, до напряженной подъязычной мышцы, оставляя мокрый след на солоноватой коже, отметил, как Стрэндж замер, начал громко ловить ртом воздух, сбился с дыхания, беспорядочно и настойчиво затеребил волосы на затылке Локи, зажал их в пятерне, потянул на себя. Поддавшись, Локи приблизился к чужим тонким губам, и его опалило горячим дыханием.
***
Локи не спалось. Щеки горели, сердце лихорадило. Черт. Стрэндж лежал рядом и посапывал — отрубился сразу, после неловкого и быстрого секса едва успел клюнуть в губы и тут же задышал ровно и спокойно. Черт.
Локи повернулся лицом к вытянувшемуся рядом с ним телу. Его обдало жаром. Даже во сне Стивен был горяч. Это мешало. Локи чувствовал напряжение, особенно внизу живота, но трогать себя не хотелось. Хотелось, чтобы Стрэндж проснулся и сделал это за него.
Локи откинулся на спину, перевернулся на живот, лег на бок, подтянул одну ногу к груди. Он ворочался каждые пять минут, а время было уже далеко заполночь. Ступням и спине стало холодно, но щеки по-прежнему горели. Черт. Пойти поесть? Плеснуть себе виски с палец? Но вставать не хотелось, а сна не было ни в одном глазу. Он крутанулся в очередной раз на левый бок и почувствовал легкое прикосновение губ на своем плече. Потом уже знакомая рука со шрамами скользнула по животу. Локи рвано выдохнул и замер. Та же рука сонно заскользила вниз, перетекла на его быстро твердеющий член. Еще никогда Локи не хотелось кого-то так, как сейчас хотелось Стивена. Он закусил губу, когда большой палец доктора лениво коснулся основания члена, скользнул выше, словно просыпаясь, заинтересованно обвел головку. Возбуждение нервной волной поднималось по позвоночнику, вздулось жилкой на виске, заставляло картинку плыть перед глазами, сводило скулы, наполняло рот вязкой слюной.
— Это даже лучше, чем я себе представлял, — тело Локи отзывалось на касания мелкой, едва ощутимой дрожью, просило большего. Стивен почувствовал. Добавил к большому пальцу второй, потом третий. Заскользил вниз. Пальцы приятно подрагивали, нетерпеливо перебирали чувствительные складки, щекотали нежную кожу в паху, нашли чертовски чувствительную зону у заднего прохода, нажимали, поглаживали, раздвигали. Локи закусил губу, прижался к Стивену спиной и бедрами и почувствовал, как в ягодицы уперся горячий член. Стрэндж продолжал работать кистью быстро и уверенно. Каждый раз, когда крайняя плоть оттягивалась, рубцы на плотно сжатых пальцах задевали уздечку, будоражили, прошивали удовольствием. И Локи отвечал, бедрами, судорогами, приглушенными стонами, испариной на коже. Стрэндж зашептал в самое ухо: