— Ты кто такой?
Барбер замотал головой и замычал. Шилов больно отлепил скотч и вытащил кляп изо рта Барбера, снова сказав по-русски:
— Будешь орать — глотку перережу.
— Не понимаю, — искренне прокряхтел Барбер.
— Не понимает он, собака! — возмутился Шилов уже по-немецки и пнул Барбера бок, попав аккурат по левой почке.
Барбер застонал и стал униженно просить:
— Не бейте меня, я журналист! Я не хотел ничего плохого, не бейте, прошу вас. Отпустите меня, я дам вам денег.
При этом Барбер крутил головой, пытаясь понять, где дверь и сколько человек в помещении. Дверь он не увидел, но догадался, в помещении они с Шиловым одни.
Шилов сзади схватил за плечи Барбера и усадил на пол прямее.
— Давай говори! Зачем следил за мной? Кто послал тебя? — сказал Шилов по— немецки.
— Меня послали писать репортаж, я из газеты «Юнге Вельт», можете посмотреть удостоверение в кармане, — плаксивым голосом сказал Бабер. С каким же удовольствием он сейчас бы врезал Шилову, тем более, что тот опасно наклонился, чтобы вытащить удостоверение мнимого Петера Петерса. Но это означало бы раскрытие легенды, что не входило в планы Барбера.
— А, — протянул с неудовольствием Шилов, — я думал, что ты агент КГБ, а ты всего-навсего шавка из газеты! Что тебе надо? Грязью русских обливать? — Шилов снова пнул Барбера в бок.
— Не бейте меня, — захныкал Барбер, — я всего лишь очерк пишу, хотел написать о Борисе Казарине.
— Я сказал же тебе, что господин Казарин не даёт интервью, — усмехнулся Шилов, обнажив кривые зубы.
— Да я теперь уже понял, — хныкал Барбер, — отпустите меня, я тут же уеду, я честное слово никому не скажу, что тут было.
— Ещё чего, — ухмыльнулся Шилов, — того и гляди — побежишь в полицию. — Я тебя тут запру ненадолго, — сказал Шилов, осмотревшись по сторонам. — Как проверю твою физиономию по своим каналам, так выпущу. А ты тихо сиди, я приду скоро. — Шилов неосмотрительно повернулся к Барберу спиной, за что и получил удар прямо в то место, где спина теряет своё гордое название. Барбер, изогнувшись, изо всех сил ударил Шилова связанными ногами. От неожиданности Шилов не удержался на ногах и упал навзничь. Уже через секунду Барбер прыгнул на него сверху, Шилову удалось перевернуться на спину, и он предпринял неуклюжую попытку встать, хотя совершенно напрасную. Шилов повернулся к детективу, и Барбер нанёс ему сокрушительный удар лбом в лицо, отчего Шилов обмяк и потерял сознание. Когда он очнулся, шустрого репортёра уже не было в особняке.
Хью не имел никакого желания пытать или мучить Шилова, это был человек с явно расшатанной психикой. Тем более что силовые методы поиска Юю Майер не входили в планы Барбера. Ему следовало теперь только ретироваться и не попадаться на глаза Шилова. И следить за ним было совершенно бесполезно.
Последняя ниточка, ведущая к Казарину, обрывалась.
Барбер вернулся в гостиницу. Портье поинтересовался, нужна ли Барберу помощь. И хотя костюм был испорчен, Барбер отмахнулся и поблагодарил услужливого сотрудника «Паллады».
— Неудачно пристал к фройляйн. Она оказалась каратисткой, — отшутился Барбер.
Вернувшись в номер, незадачливый сыщик с сожалением оглядел себя в зеркало. Полосатый пиджак был порван и испорчен безвозвратно, брюкам ещё помогла бы химчистка. На лице красовался внушительных размеров кровоподтёк, который к завтрашнему дню обещал стать фиолетовым фингалом. На затылке прощупывалась небольшая шишка. «Мдя, — подумал Барбер, — какой же я дурень! Шилов заметил слежку, вот и результат». Сокрушённо покачав головой, завернув в банное полотенце несколько кубиков льда для коктейля из холодильника, Барбер приложил компресс к левому глазу и стал обдумывать стратегию дальнейших действий. Стратегию обдумывать никак не получалось, потому что в своих мыслях Барбер постоянно возвращался к своему позорному провалу. Так ничего и не придумав, он лёг спать.
Глава 10. Шляпа с подсолнухами
Наутро Хью записал в блокнот всё произошедшее с ним за последние дни. Это помогало систематизировать мысли, говаривал шеф Свенсон. Увы, следовало признать, что детектива преследовали неудачи, а его система поиска была неэффективной. Не имея никакой цели, рассчитывая только на удачу и вдохновение, сыщик решил снова пойти в Мюнхенскую галерею. Вдруг фру Гольдберг будет с ним более благосклонна? Посмотрев в зеркало, Хью с мрачным удовлетворением заметил, что синяк вырос в размерах, но не приобрёл угрожающего фиолетового оттенка. Пробормотав благодарности компрессу, Хью облачился в чистую рубашку и слаксы бежевого цвета. Одеваясь, он заметил, что на левом боку имеется припухлость, которая не болит, но сковывает движения.