Фриду они застали на лужайке Северного яхт-клуба. Она сидела в соломенном кресле напротив солидного, банковского вида, мужчины. Сигарный дым плавно обтекал толстые оптические стекла очков ее собеседника.
— Подожди немного…
Женщина с улыбкой поднялась навстречу приехавшим.
— Привет! Как вы без меня, не скучали?
Она подняла руку, прозвенев многочисленными браслетами, и вольно потрепала Глеба по волосам.
— Вот видишь, как быстро ты стал моим грузчиком…
Обернувшись к хохлам, она скомандовала.
— Ребята, заносите все в ту пристройку. Одну бутылку рома можете взять себе. Ваш главный не против.
Глеб Никитин взял с подноса крупную виноградину.
— А мы ведь тебя долго искали. По всем холмам проехали, в каждый дом заглядывали, со всеми твоими друзьями познакомились…
Настороженные глаза были явно не к лицу Фриде.
— Зачем? Зачем вы меня там искали? Кого еще ты в моих домах хотел увидеть?! Меня ты на холме не нашел, а что-нибудь интересное для себя заметил?
— Только множество пустых упаковок контрацептивов в мусорных баках.
— И все?
— И все. Мне там понравилось.
Глеб был серьезен, но, как всегда, заметно лукав, и Фрида с облегчением расхохоталась.
— Поздравлять меня сейчас будете или потом, вместе со всеми?
Громкая женщина посмотрела именно на Глеба.
— Твой Рокфеллер не обидится?
— Да ну его…
Капитан Глеб обнял Фриду за плечи и нежно поцеловал в щеку.
— Мы тебя поздравляем.
Фриде вдруг срочно понадобилось что-то сказать своему толстяку. Она резко отвернулась к нему, потирая рукой лицо. И быстро зашагала к невысокому зданию, около которого стоял джип, на котором они все приехали.
— По-моему, ты очень смутил ее…
— А тебя?
— Пока еще нет.
Джой стояла так близко…
— Держи, красавчик, это тебе от меня. Сможешь справиться?
Фрида вернулась из хозяйственной пристройки с большим кокосом и протянула его Глебу.
— Боюсь, что только рассмешу всех вас.
— Смотри…
Фрида положила орех на колесо маленькой чугунной пушечки, вросшей в землю под высокой пальмой. Три свистящих удара мачете слились в один. Верхушка кокоса отлетела в сторону.
— Держи. Пей мамочкино молочко. Вечером будешь со мной пробовать ром?
— И с тобой, и с кока-колой.
Грузная женщина встряхнула копной волос и хрипло захохотала.
— Мой грузчик обещал мне сегодня напиться! Славный будет вечерок!
Внимательный мужчина бросил на Глеба Никитина из-под толстых очков острый проницательный взгляд.
Машинка уютно катилась по пустой дороге. Глеб откинулся на спинку сиденья и расслабленно молчал.
«Как же глубоко лезвие мачете вонзалось в мякоть круглого ореха…»
Джой тоже сосредоточенно молчала, изредка переключала скорости и слегка притормаживала на узких поворотах, но капитан Глеб чувствовал, что скоро она должна ему что-то сказать.
День заканчивался. Свежесть роскошного утра и жару знойного полудня сменяла теплая густота южных сумерек.
— …Я не рассказала тебе еще про разговор с барменом. Валери́ с Катей были там в свой последний день. Немного поссорились, но так, ничего особенного. Потом на Катю стал кричать один молодой латинос, оказалось, что Катя его хорошо знает. Валери́ с ним подрался, вернее, побил его и выкинул из бара. Как говорит бармен, тот парень был сильно рассержен, вытирал кровь с лица и кричал, что Катя шлюха, и грозился отомстить Валери́…
Они не заметили, как солнце покинуло землю. Близкая тишина океана была уже не такой голубой, как в неистовых тропических лучах, а сизо-стальной, неподвижной. Резные полосы пальмовых листьев на холмах в последнем свете дня казались вырезанными из плотной черной бумаги.
Теплая, почти невесомая рука с нежностью опустилась на лицо Глеба.
— Поехали к тебе. Я не боюсь теперь никаких твоих ящериц…
Свет от большого темно-красного абажура почти не заглядывал в углы комнаты. Слабо блестело глубокое медное блюдо на столе в гостиной, белыми полосами светились низкие парусиновые диваны на веранде. Соломенные циновки темными островками выделялись на океанском просторе мерцающего каменного пола.
Глеб осторожно поцеловал маленькую лодыжку, потрогал тонкие желтые звенья браслета. Круглые золотые рыбки на ноге Джой держались друг за друга прозрачными сквозными звеньями.
— Хочешь, я угадаю, сколько в твоем браслете рыбок?
Джой открыла глаза.
— Хвастун. Даже мне никогда не приходило в голову их пересчитывать.