«Но ты-то темноты теперь не боишься. Если вообще боялся когда-то, — глядя на блики огня в глазах Ветинари, подумал Ваймс. — А боюсь ли ее я?»
Да и шут с ними со всеми. С богами, со жрецами, с отвлеченными философскими вопросами. Что бы не происходило в городе, точно Ваймс знал одно — у него была работа, и ее нужно было сделать как следует. Он склонился над картой, оценивая предложенный маршрут. Центральный вариант был хорош, хотя пару деталей еще нужно доработать.
— Начало на улице Мелких богов, — длинные пальцы патриция скользили по главным артериям города (Ваймс старался не обращать внимания на запястья, обмотанные свежими бинтами), — затем вверх по улице до площади Разбитых Лун и, если понадобится, Саторской площади.
Ваймс присвистнул.
— И волшебники не против?
— Как раз наоборот, из Университета даже прислали официальное прошение, — Ветинари поправил одну из фигурок, обозначающую ремонтные работы на Чамской. — Они утверждают, что там им будет проще стабилизировать ситуацию непосредственно во время затмения.
Ваймс нахмурился. В его представлении магия и стабильность находились на разных осях координат.
— Они ждут проблем?
— Если верить докладу, — Ветинари поднял со стола увесистую папку и, прошелестев листами, нашел нужный абзац, — в минуты затмения магическая нестабильность будет находиться в пределах от «лёгкое возмущение межмагических связей» до «Полнейшего Пока».
— Полнейшего? — уточнил Ваймс.
— Тут сказано именно так, — Ветинари захлопнул папку. — Впрочем, их общие прогнозы весьма позитивны. В самом крайнем случае, Аркканцлер распорядился привязать к шпилю профессора Жестокой и Необычной географии.
— Зачем? — выдавил Ваймс.
— Аркканцлер утверждает, что Ринсвинд служит своеобразным громоотводом для всяческих ударов судьбы, избавляя других от этой незавидной участи.
«Ты никак не можешь на это повлиять, — уговаривал себя Ваймс. — Делай свою работу и дай волшебникам делать свою. Если ты не понимаешь, как это работает, то это не значит, что оно вовсе никак не работает. Занимайся своим делом».
— На Чамской улице идет ремонт мостовой. Его успеют закончить? — Ваймс вернулся к карте и постучал по ней пальцем.
— Сейчас там работают големы, так что до назначенного дня все будет готово.
Ваймс кивнул. Картина начинала складываться.
— Мы можем перекрыть эту часть города для повозок на время молебна? Вот здесь и здесь, — Ваймс обошел стол, неотрывно глядя на карту. — Тут отличное место для наблюдательного пункта…
Это был его город. И неважно, нарисованный ли на карте или же сам ложащийся под ноги своими мощеными улицами. Ваймс знал его, чувствовал спинным мозгом и, черт побери, любил, какой бы зловонной клоакой тот иной раз не казался. Служить городу было так же легко и естественно, как дышать. План выходил четким и стройным. Ветинари лишь иногда прерывал его, задавая уточняющие вопросы.
— Я направлю вам все списки и уточнения к завтрашнему вечеру. Надеюсь, Гьюнон не захочет поменять еще что-нибудь.
— Его святейшество умеет быть благоразумным, — по лицу Ветинари скользнуло мимолетное выражение, которое Ваймс смог бы описать только словом «хищное».
Похоже, жрецы сегодня подошли к самой границе терпения патриция и, возможно, краешком глаза даже заглянули за него. Это объясняло их поспешный уход. Ваймс позволил себе каплю торжества. Святоши наверняка понимали, что их присутствие будет для патриция весьма… неудобным, особенно в его нынешнем затруднительном состоянии. Может быть, даже надеялись обернуть это себе на пользу. Вот только Ветинари все равно оставался Ветинари, даже когда его руки и шея больше напоминали жуткое украшение ко Дню Всех Пустых.
— В конце концов, это и в его интересах, — продолжил Ветинари.
— Надеюсь на это, сэр. Чтобы все прошло гладко, нам нужно содействие церковников. Хотя сегодня мне показалось, что его святейшество затаил на меня некую обиду.
— Дорогой Ваймс, — Ветинари улыбнулся, как всегда оставляя лишь легкий намек на клыки, — поверьте, ко мне его святейшество питает еще меньше теплых чувств, но он прекрасно понимает ситуацию. На дворе век Анчоуса, в конце концов, время поразительных изменений и неожиданных союзов.
Ваймс не до конца понял, к чему клонит патриций, а потому просто промолчал.
— И я вижу, что вы уже сделали свой первый шаг.
— Простите, сэр? — Ваймс понял, что теряет нить разговора.
— Всем известно ваше отношение к волшебникам, но сегодня вы сами решили обратиться в Университет за консультацией. Похвально.
Так вот в чем дело. Конечно же. Разумеется, сам Ваймс не посылал в Университет никаких запросов или прошений, но сегодня на месте преступления он обмолвился о том, что это неплохо было бы сделать. Наверное запрос отправил Моркоу.
— Новости разлетаются так быстро, — произнес Ваймс, стараясь не вкладывать в свой голос слишком много сарказма, — может быть вам известен и их ответ, сэр? Я еще не успел проверить почту.
И почти не удивился, когда Ветинари поднял с подноса письмо, скрепленное печатью Университета. Насколько мог судить Ваймс, сургуч даже не успел толком застыть.
— Увы, никто из местных профессоров не является полноценным специалистом в области кровавых ритуалов или призыва квази-демонических сущностей, — Ветинари пробежался взглядом по строчкам. — Они ограничились лишь общими советами. И основная их часть касается вас, командор.
— И что за советы?
— Они советуют вам не нервничать. Не оставаться надолго в темноте и… — бровь патриция приподнялась в легком удивлении, — постараться не откусывать головы цыплятам в свете убывающей луны.
— Никогда не имел такой привычки, сэр.
— Это обнадеживает. В любом случае, уже завтра в город прибудет специалист, который станет вашим консультантом в этом деле. До тех пор, соблюдайте разумную осторожность.
— Так точно, сэр! Жду не дождусь, когда все это закончится, и я снова смогу обмазаться куриными потрохами в свете луны.
Ветинари встретил его сарказм непроницаемым взглядом.
— Уверен, это будет захватывающее зрелище. А пока, не смею больше вас задерживать.
***
Стража напоминала слаженно работающий механизм. Пусть иногда, в приступах ностальгии, Ваймс и скучал по былым временам, когда ему самому ночи напролет приходилось патрулировать улицы, но не признать, что Стража в нынешней ее форме работает куда эффективнее, он не мог. Да, порой его выводило из себя обилие бумажной работы и необходимость присутствия «Его Светлости» на всяческих приемах, вместо того, чтобы в этот момент заниматься Настоящей работой. Но, эй, сам Ваймс никогда не смог бы оказаться во всех местах города одновременно. А вот Стража могла. Ребята могли обшарить самые темные уголки, поговорить с десятками очевидцев и возможных свидетелей, чтобы всего за какой-то час на руках у Ваймса оказались кусочки мозаики, которые оставалось лишь сложить. Это тоже была своего рода магия.
Ваймс отложил очередной рапорт.
— Итак, что мы имеем? Предположительно ритуальное убийство накануне знаменательного религиозно-магически-астрономического события. Это пахнет дурно. Газетчики будут в восторге.
— Но запах гари на месте преступления уже почти выветрился, сэр, — Моркоу определенно был прекрасным стражником, от него не удавалось уйти ни одному мошеннику и негодяю, если только их не звали «сарказм» или «переносный смысл».
Ваймс предпочел сосредоточиться на фактах.
— Здание, в котором произошло убийство, сдавалось в наем на липовое имя. Старик хозяин утверждает, что арендатор был… — Ваймс прищурился, пытаясь разобрать почерк. — «Ну, высокий такой. Серьезный». Чудесные приметы. Но прежде этот незнакомец там не появлялся, по крайней мере, с его слов.
Снова зашелестели бумаги.
— Есть новости от Ангвы?
— От здания на Обезьяньей отъехали три повозки, но их след потерялся на площади у гильдии Алхимиков. Там опять рвануло, все вокруг пахнет селитрой и шоколадными пончиками.
Это был один из тех неудачных моментов, когда преступникам не понадобилась даже бомба-вонючка. Гильдия Алхимиков с лихвой могла заменить несколько десятков галлонов самого вонючего масла, сводя нос вервольфа с ума. Теперь Ангве понадобится время, чтобы прийти в себя. А потом, даже с ее памятью на запахи, придется начинать фактически с начала. Неизвестно кто и неизвестно где. У Ангвы уйдет не меньше недели, чтобы даже бегло обыскать город на предмет запахов, которые она почуяла на месте преступления, а запахи ждать не любят.