- Дальше пешком, вас ждут, - хмуро говорит он.
Ожидающих я уже увидел, две высокие фигуры в дурацком маскараде - облачении монахов, какого-то ордена: коричневые рясы с надвинутыми на лица капюшонами. Хотя может это не так и глупо. На фоне подсвеченной уютным желтым светом колокольни Собора Блаженного Патрика, монахи выглядят вполне гармонично.
- Следуйте за мной, - коротко бросает один из встречающих. И мы следуем.
Как бы невзначай толкаю Арта локтем, обращая внимание на то, что второй "монах" держится у нас за спиной. Тигерин незаметно кивает. Интересно он тоже сейчас думает о том, что нас можно положить одной очередью? Осторожно отодвигаюсь от Артура, стараясь держаться на одной линии с тем "монахом", который показывает дорогу. Мало ли, надеюсь тот, который замыкает наше шествие, не рискнет...
"А зачем ему очередь?" - мысли четкие, как там, в бою, - "Два выстрела в затылок и все."
Все верно: оружие у нас с Тигерином отобрали, а вот у монахов под одеянием явно что-то припрятано, по размерам на пистолет-пулемет смахивающее.
- Сюда, - следует новый приказ.
Так и есть, какая-то подворотня темная и...
Кажется, все же Тигерин тоже понимает, что сейчас нас тут просто положат. Ощущаю толчок локтем и вижу, как он делает вид, что завязывает шнурок. Ясно...
Ускоряю шаги. Тигерин хочет взять на себя заднего, значит проводник остается мне. Прикидываю куда нужно нанести удар, чтобы рубануть ладонью точно по шее - убить не убью, но... Еще шаг и прыгаю!
- Вечер, братья! - раздается голос из сумрака.
Из темноты выныривает еще один человек в одежде монаха, этот не скрывается - на плече висит украшенный толстым цилиндром ПБС - Л-30.
"Начать орать что ли? - внутри паника. "Может они не хотят шума? Недаром глушитель на ПП".
Но я молчу, противно визжать, правда и молча умирать страшно. Мимо пролетает что-то большое. Я ничего не успеваю сообразить, а у меня уже болят плечи, руки завернуты назад и вверх. А под ногами корчится Тигерин - похоже его бросок встретили прикладом в лицо. А приклад у Л-30 металлический.
"Вот теперь все", - сжимаюсь, ожидая удара острой сталью в печень.
Вместо удара спокойный голос интересуется у Тигерина:
- Вам помочь?
Тот молча сплевывает и поднимается на ноги. Красиво так, одним движением, я бы так не смог, особенно после такого удара. А этот спортсмен - морда в крови, а скачет, как...
- Следуйте за мной, - занудно звучит из мрака, и мы следуем.
Трудно отказаться от вежливого приглашения, а когда оно подкрепляется тычком оружия в спину, отказаться трудно вдвойне.
Ступени, коридор, снова ступени и запах... Знакомый с детства и неповторимый храма. Пытаюсь прикинуть направление движения и расстояние, все-таки я строитель. Снова лестница, ступени истерты...
- Ждите, - это уже нам.
Ждем. Арт опирается о колонну, я разглядываю давно знакомое место. Ряды скамеек, зажженные свечи у алтаря... Оглядываюсь, похоже, нас оставили одних. Хотя нет, вон две фигуры замерли у дверей притвора. Оружие в храме, ересь или нет? Хотя если верить историкам, монахи у нас были парни воинственные. Ухмыляюсь - зачем верить историкам, вон передо мной жертва воинственного монаха. Современная.
Подхожу ближе к Арту, который промокает платком опухшие губы.
- Зубы целы? - интересуюсь тихонько.
Подобные залы обманчивы, их строили в расчете на то, чтобы даже шепот пастыря громом доходил до прихожан. Вот и сейчас мой вопрос эхом уносится куда-то под свод собора.
- Вроде целы, - отвечает свистящим шепотом Тигерин.
- Понял, где мы находимся? - интересуюсь.
- Понял, - кивает головой Артур, - умно, идеальное место для встречи.
- Почему это? - тупо спрашиваю у Арта, мне, наоборот, казалось, что это дико находиться тут, в центре столицы, да еще в месте открытом для всех.
Арт, аккуратно сплевывает вязкую кровяную слюну в платок, и объясняет:
- Потому что, это место неплохое убежище, кто рискнет напасть на Собор? А может, они предусматривают попытку накрыть всех на стрелке...
- В смысле думают, что мы приманка и будет удар? - доходит до меня.
Артур молча кивает, ощупывая лицо. Глаз у него тоже заплывает, монах с Л-30 знал свое дело. Интересно, это действительно монахи или этих "святых" по тюрьмам собирали?
Обдумываю идею Арта. Все верно, Соборы в старину, а Блаженному Патрику уже лет семьсот, строили так, чтобы их можно было использовать как укрытие и оборонять как крепость. На факультете историк грузил нас рассказами о прошлом, которые я сейчас смутно припоминаю. Узкие бойницы, колокольня... Грамотно. Тут можно продержаться долго.
- Арт, - гляжу ему в глаза, - обороняться-то они против ваших думают.
- И? - Тигерин не понимает, а у меня перед глазами встает утренний сон с оседающей колокольней.
- Думаешь, охранка не рискнет взрывать одну из самых ценных достопримечательностей города? - отвечаю вопросом на вопрос.
Арт бодро подмигивает мне. Всем видом давая понять, что я параноик. Но я как-то не очень разделяю его оптимизм. Может потому что его разбитая морда не внушает оптимистических мыслей, а скорее из-за того, что я помню, что стало с гвардейцами, оборонявшими Собор в моем мире. Строители раннего средневековья не знали о существовании штурмовой авиации.
В ожидании неизвестно чего бреду к стене, там слегка подсвеченная здоровенное полотно. На церковную тему, наверное... Странно, что картина большая, но изображено на ней не так много - звездное небо, поле, храм и одинокий путник в плаще и с посохом в руке. Любопытно, что по размерам фигура путника сравнима с силуэтом храма. Вспоминаю каролинкины "лекции", кажется это должно что-то означать. Символическое. Вглядываюсь в лицо путника и вздрагиваю - с картины на меня смотрит Артур Тигерин.
Оборачиваюсь к двойнику, только чтобы убедиться, что с головой у меня все в порядке. Ну хоть подбитым глазом реальный двойник отличается. Интересно, а автор кто? Прочитав на изящной табличке: Флориан ЛеМюлье "Пилигрим" уже не удивляюсь, но испытываю острый приступ дежавю. В памяти всплывает "Бог войны" с лицом Пита.
"Совпадение?", - думаю я, снова оглядываясь на Артура, - "хотя мало ли похожих людей? А, может, моделью для художника послужил кто-то из Тигеринских предков?"
Пилигрим на картине все так же вглядывается в звездное небо, ветер колышет полы его плаща, а трава на холме идет волнами - странное сухопутное море. Я чувствую, как у меня начинает кружится голова - рисованное пространство становится трехмерным, еще шаг и я почувствую горьковатый запах полыни.
- Идемте, - гремит голос и наваждение рассеивается.
Я в храме, болит плечо, руку мне едва не выбили, во рту кисло и противно, а рядом шмыгает носом "пилигрим" Тигерин. Идем куда-то за алтарь или как оно там называется? Тяжелая, окованная железом дверь, казалось обязанная издавать противный скрип, открывается бесшумно, пропуская нас вовнутрь.
Небольшая комнатка, мягкий полумрак, письменный стол похожий на старинную кафедру. Падре ждет, зачем-то делая вид, что читает какие-то бумаги. Вооруженный монах, сопровождающий нас, отходит в сторону, грамотно держа сектор. Похоже, они тут всерьез психуют, раз готовы предотвратить даже идиотские шансы, вроде попытки захватить падре в заложники. Ощущая, как рот перекашивает ухмылка. Интересно, бывает нервный тик в виде улыбки?
- Ты хотел меня видеть? - Падре поднимает взгляд от бумаг.
- Да, есть разговор, - Артур останавливается в двух шагах от собеседника.
- Я слушаю, - Падре немногословен.
Однако сбить с толку Артура ему не удается, тот ведет себя так, будто это не он сейчас примчался сюда, попутно получив по роже.
- Я присяду? - скорее утверждает, чем спрашивает Тигерин, берет стоящий у стены стул и приземляется на него небрежным движением.