- Да, - просто подтверждает Артур, - я боялся не успеть, и...
Недоговаривает мысль и коротко сообщает:
- Мне необходимо отправить человека к отцу. Тогда все будет иметь смысл.
Падре соглашается:
- Что ж, человек у тебя есть... Времени, правда, мало, но... Я смогу ждать, если ваши не ударят снова.
- Дело как раз в том, что Остров не наносил ударов, - объясняет Арт, - нас подставляли. Очень грамотно и красиво подставляли. Но между нами нет крови. Пока нет...
- Тигерин, - вмешиваюсь уже я, - мне плевать на ваши дела, ты знаешь, я здесь чужак... Потому едем к твоему папе, дяде, дедушке! Нужно что-то делать.
- О нет, - возражает Падре, - Тигерин, подождет твоего возвращения здесь, это будет правильно.
Угу, будут слушать меня там без Артура. Ну, конечно! Только ведь не объяснить, что я для Артуровых друзей меньше, чем никто? Пока я паникую, Падре встает и властно распоряжается:
- У вас есть пять минут, как ваш стукачок докажет, что он от вас меня волнует мало. Впрочем, если хотите уходите, но тогда я буду действовать так, будто этого разговора не было.
Падре смотрит на нас и бросает в тишину:
- Ваше решение?
Артур, кидает на стол мобильник, который все еще держал в руке.
- Уничтожьте, этот номер у них есть.
Едва заметный кивок Падре, и один из монахов берет мобильный.
Арт поворачивается ко мне:
- Запоминай, - он диктует мне номер.
Запоминаю. Повторяю номер вслух. Арт кивает.
- Этот номер скажешь отцу.
- Как мне до него добраться? - задаю главный вопрос.
Тигерин снимает часы с запястья и оптимистично сообщает:
- Главное, чтобы тебя не пристрелили сразу - эти часы должен увидеть мой отец. А уже ему расскажешь все, как есть и дашь номер телефона.
Киваю головой, но на всякий случай интересуюсь:
- Часы-то он точно узнает? Может печатка какая есть? - гляжу на пальцы Тигерина в поисках перстня.
- Печатки это пошло, - хмыкает Артур и уже серьезно заверяет:
- Часы отец узнает, это его подарок.
Пока пристраиваю теплый браслет на руку, Тигерин объясняет:
- Тебе нужно на Рельва-Гранд, дом семнадцать, желтый особняк. На входе скажешь, что от меня к отцу, передашь часы, тебя проводят.
Вмешивается священник:
- Что-нибудь еще нужно?
Думаю, что мне может быть нужно: оружие ни к чему... Деньги?
- Закурить, - прошу я, - курить хочется страшно.
Один из монахов протягивает пачку сигарет, щелчок зажигалки я с наслаждением втягиваю горьковатый дым.
- До Острова тебя подвезут, дальше сам, - ставит точку в разговоре святой отец.
***
В подвале, куда привезли нас с Марком, тьма кромешная. Давящая, густая, плотная, мешающая дышать. Паника шевелится внутри меня холодным комочком.
"Если бы нас хотели убить, то не стали бы возить по городу, зачем замуровывать заживо, когда достаточно просто пристрелить? Это не рационально", - двойного повторения этой мантры хватает, чтобы немного успокоиться.
Интересно, где это мы? Весь путь нас держали с плотными матерчатыми мешками на головах, зато здесь даже наручники сняли. Отдышавшись, отправляюсь в очередной обход помещения. Похоже это настоящий каменный мешок - вернее, бетонный. Это я определила еще в первые минуты заточения, стены тут из бетонных блоков, пол, тоже бетонный, как и лестница, с которой я свалилась, ободрав коленку.
"Свалилась", - мрачно думаю я, - "с которой меня пихнули эти свиньи".
Осторожно касаюсь теплого плеча Марка, который сидит привалившись к стене.
- Тебе ничего не надо? - немножко смущаясь, спрашиваю я.
- Пока нет, - по голосу кажется, что он улыбнулся.
- Тогда не подсматривай, - отшучиваюсь. На самом деле следовало, наверное, сказать "не подслушивай", вокруг темно хоть глаз коли, а вот слышно превосходно.
Сейчас я отправляюсь уже по знакомому пути, оставляя Марка одного сидеть на расстеленной куртке в уголке. Если бы не куртка было бы еще кислее - бетонный пол ледяной и, вообще тут очень холодно.
- Я отойду, - добавляю просто, чтобы разбавить тишину.
- Далеко не уходи, - пытается шутить Марк. Бедняга... В темноте не видно, но, похоже, досталось ему изрядно, и каждое движение доставляет боль. Передергиваю плечами, то ли от холода, то ли от недавних воспоминаний. Ругать себя за то, что одела чертову юбку, а не джинсы, как все нормальные люди, уже устала.
Цель маршрута самая банальная - "зов природы" - в дальнем углу слив воняющий канализацией и закрытый металлической решеткой. Первым его опробовал Марк не так давно. Теперь моя очередь. Иду по стеночке, помню, что посреди подвала лужа. Судя по запаху с водой, хотя и тухлой. О луже напоминает мокрая нога - умудрилась наступить, когда летела со ступенек. Целых пять ступенек вверх до железной двери, в которую я сперва злобно колотила ногами, просто так от ярости. Напрасно, конечно. Меня либо не слышали, либо просто игнорировали, стучи хоть до посинения. Впрочем, Марк в тот раз быстро остудил мой пыл.
- А что мы им скажем, если они вернутся? - полушутя, но серьезно.
Вопрос меня отрезвил, а точнее слегка испугал. Возвращения гада в шляпе, я откровенно боялась. Сейчас ,я снова подбираюсь к двери и прислушиваюсь в надежде услышать хоть что-то, но безуспешно. Тишина, как...
"...в склепе", - мысль мне не нравится.
Вернув природе выпитый кофе, на ощупь пробираюсь обратно к Марку. Ночной холод дает о себе знать - у меня начинают стучать зубы. Присаживаюсь на куртку, поправляю свой пиджачок, который иллюзорно защищает от холода стены. А у Марка похоже температура - он кажется горячим или просто я так замерзла.
- Хоть бы матрасик какой бросили или ящик! - очередной раз возмущаюсь действиями наших тюремщиков.
- Если не бросили, и не дали воды, значит мы здесь ненадолго, - делает выводы Марк.
Хотелось бы ему верить, но...
- Как думаешь, где мы? И что с нами сделают? - задаю мучающий меня вопрос.
- Если сразу не убили, то, зачем-то мы им нужны, - "успокаивает" меня Марк, - видимо хотят использовать где-то еще.
- Использовать? - вздыхаю я.
- Арт теперь знает, что нас взяли. Знает, что они в игре. Значит найдет. Он умеет как.
Мне бы его оптимизм! Почему-то мне кажется, что Марк говорит специально, чтобы меня поддержать. А первая мысль, которая приходит в голову - мы всего лишь заложники. И Арту могут предложить в обмен на наши жизни, сделать что-то такое, что... Он не сделает. Это я хорошо понимаю. Как не предал Марк. Вот только... Страшно и не хочется умирать. Осторожно прижимаюсь к Марку, тепло нужно хранить.
Время тянется ни быстро, ни медленно - никак. Темно, тихо пусто. Дышать неприятно, от сырости першит в горле, а еще все время думается, есть ли в этой западне отдушины? Вот только приступа клаустрофобии мне сейчас не хватает для полного счастья.
- Ноги затекли, - бурчит он, с кряхтеньем поворачиваясь, - погоди-ка, давай ляжем, что ли.
Ага, ему можно, все-таки брюки, о прикосновении ледяного пола к ногам думаю с содроганием, драные колготки-паутинки та еще защита.
- Ты ложись, Марк, а я посижу, - говорю.
- Каролин, нам нужно тепло беречь, - сообщает Марк, - давай-ка попробуем.
Устроиться на куртке вдвоем почти не решаемая задача. Несколько минут неуклюжей акробатики, при которой я боюсь сделать больно Марку, а он пытается совсем сползти на пол, уступив мне как можно больше места на куртке, и мы устраиваемся. Свернувшись на боку как две собаки на коврике. Марк обнимает меня, прижимая к себе, я кладу голову ему на плечо, а если учесть, что ноги приходится умостить на бедре Марка, то поза получается самая живописная.
- Теперь мне будет тепло, а тебе мягко - комментирует Марк.
Кажется это фраза из какого-то фильма, только не могу вспомнить откуда.