— Я приму предложение князя Бориса, — понимая, что старик ждет ответа, сказал я, глядя в густо-смолистую чернь, в которой плавали чаинки. — Прикинусь той самой змеей. Может, оставлю его на закуску. Но Мисяя и архата я закопаю в первую очередь.
— Мой тебе совет — не сближайся с дочкой Щербатова, с этой…Мирославой. Говорят, своенравная и неуправляемая в эмоциях. Может стать орудием в руках отца.
Ага, или моим орудием против своего папочки.
— Мне она не показалась дурочкой и эмоционально неуправляемой, — я улыбнулся, вспомнив первую встречу с девушкой. — Скорее, излишне самоуверенной в своем положении княжеской дочери. Как же: верхушка пищевой цепи! Сожру всех, кто крутится рядом не по чину!
— Ох, доиграешься, Колояр, — Жарох покачал головой, но в его словах не было и тени осуждения. Так, легкая насмешка. Или он хорошо знал о том, что мне сейчас неподвластно? — Девка красивая; как бы твое сердце в ее железных ручках не оказалось.
****
Я осторожно пристроил свой шустрый «хорьх» на автомобильной стоянке, напротив которой возвышалась многоэтажная башня с деловыми офисами. Здесь Щербатов решил сконцентрировать все партнерские компании, чтобы легче управлять процессом. Новая международная группа по логистике находилась на двадцатом этаже. Интересно, там лифт присутствует?
Вылез из машины, быстренько размял мышцы. Нигде ничего не хрустит, не беспокоит. Сам себе усмехнулся, словно готовился прорываться к месту новой службы. Кстати, насчет личного оружия надо поинтересоваться у Пашки Щербатова. Раз его поставили неким посредником между мной и князем, пусть отрабатывает повинность. Мужик нормальный, без заскоков. Минимум эмоций. Получил — передал. Исполнительная машина.
— Сударь? — на пороге стеклянного фойе, перегораживая путь к хромированному турникету, передо мной встал высокорослый молодой мужчина в униформе и с княжеским гербом на рукаве. — Вы к кому?
— Компания «Интерлогист», — отвечаю спокойно. — Волоцкий Колояр, сотрудник юридического отдела.
— Одну минуту, господин Волоцкий, — мужчина, не нажимая кнопку разблокирования турникета, отошел к небольшому аквариуму, где сидел оператор и просматривал на мониторе картинки с видами прилегающей к зданию площади. Оба о чем-то перекинулись словами, и практически сразу щелкнул замок турникета. — Проходите. Лифт направо по коридору.
— Благодарю.
— Будете уходить домой, возьмите пропуск, — окликнул меня в спину охранник. — Вам его изготовят в течение дня!
Не оборачиваясь, поднимаю руку в знак того, что услышал и принял к сведению.
На мягком и бесшумно лифте доехал до двадцатого этажа, неспешно прошелся по мягкому ковролину, устилавшему коридор, с любопытством читая таблички. Я понял так, что весь этаж отдан компании. Большинство кабинетов с иностранными именами. Свой отдел я нашел где-то посредине коридора. Позолоченная табличка гласила, что директором юридического отдела является Щербатова Мирослава. Открываю дверь и сразу же попадаю в секретариат. Комната большая, на площадях здесь не экономят. Возле окна длинный стол буквой «Г», заставленный всевозможной офисной техникой, и над этим всем главенствует пожилая дама в строгом темно-зеленом платье без излишних украшений. На голове — высокая башня из крашенных в каштановый цвет волос. Неброский макияж, ухоженные руки. Но глаза цепко охватывают мою фигуру. А что? Костюм на мне добротный, из джерси; однотонная светлая рубашка с галстуком в косую полоску; на ногах добротные кожаные туфли из магазина господина Лисицына. У него вся брендовая одежда и обувь в одном месте. Пришлось раскошелиться, чтобы соответствовать новой работе.
Ручка-симулякр аккуратно зацеплена во внутреннем кармане пиджака (без Ясни я теперь никуда не выхожу), а на руках — все четыре перстня. Раз меня поставили личным референтом-телохранителем-адъютантом, надо соответствовать своему «высокому» званию. Да, слегка приоткрыл свои козыри перед княжеской сворой. Но иногда приходится так поступать. Карты, шахматы, рулетка… Сплошные игры, а не жизнь. Азарт против рассудительности. Как же сложно!
— Вы к кому, сударь? — привстала секретарша.
— Волоцкий я, — холодно окидываю взглядом женщину. Меня еще никто не знает в лицо, и такая реакция вполне допустима.
Секретарша хлопнулась в кресло и громко сказала в коммутатор:
— Мирослава Борисовна, к вам Волоцкий. Да… Хорошо. Проходите… эээ… вас ждут.
Понимаю несчастную женщину. Среди Первых Родов не принято употреблять с именем отчество. Для такого случая и дают детям мирские имена, чтобы легче адаптировать их в общество. Можно, конечно, объявить себя Артемом Васильевичем, но я уже решил оставить это имя для майора Прохорова. Это мой козырь. Пригодится еще.