— Я? Да так. Надо было побродить, подумать, — сказал Виктор.
— Надумал чего?
— Поеду завтра к священнику. Судя по всему, он — последний, с кем здесь разговаривала Дина.
— Мы уже были у него. Этот отец Николай бубнит только о тайне исповеди. Мы, мол, не можем ни с юридической точки зрения, ни с моральной расспрашивать о том, что она говорила.
— Я все-таки попробую.
— Давай. Может, и правда выудишь что-нибудь…
— Ты со мной?
— Завтра не смогу, — Денис прислонился к стене, — если только во второй половине дня. Мне надо в город — обсудить с партнером кое-какие вопросы. Кстати, он — шишка большая. Депутат местный. У него везде связи — в милиции, в силовых структурах, пригодятся нам с тобой, если что.
— Хорошо, — кивнул Виктор, — это действительно может оказаться полезным. Звони тогда.
— Окей. Слушай, а ты что — всегда эту штуку на ухе носишь? — спросил Соболев, ткнув пальцем в прибор-гарнитуру.
— Да. Как говорят китайцы: «Если тебе хоть раз в жизни понадобится меч, лучше его всю жизнь за спиной носить».
— Ясно. Тогда спокойной ночи!
— Денис! — окликнул Миллер выходящего друга. — У тебя есть очки от солнца? Попроще какие-нибудь?
— Есть, а тебе зачем?
— Одолжи мне, а?
— Не вопрос. Чего вдруг?
— Чтобы кто ни попадя в глаза не заглядывал, — уклончиво ответил физик.
— А! Ну-ну.
День разгорался яркими солнечными лучами. Виктор аккуратно вел машину, объезжая лужи и валуны. Его мысли были заняты воспоминанием о беседе со священнослужителем.
«Ничего не могу вам сказать, — ответил на его просьбу плотный батюшка. — Да, эта девушка приходила на исповедь. Но даже не спрашивайте, в чем она каялась…
— Я знаю, в чем — в убийстве, — произнес Миллер, пытаясь уловить реакцию в мимике собеседника, — но она никого не убивала.
Бородач с лицом математика отложил в сторону Святое писание. В спокойном взгляде мелькнула жалость:
— Вы — родственник?
— Муж, — солгал Виктор.
— Я буду молиться о ней и о вас. Надеюсь, она найдется. Тогда поговорите со специалистом.
— С каким? — не понял Миллер.
— С психотерапевтом. Благослови вас Господь!»
Больше ничего Виктору узнать не удалось, как он ни старался.
Звонок телефона вырвал его из пелены задумчивости.
— Витька! — услышал он голос Соболева. — Да ты — проказник! А с виду и не подумаешь никогда! Сколько чертей в твоем омуте…
— В каком смысле?
— Ты что натворил, деятель? Тут по городу висят фотороботы, и только слепой на них не узнает твою физиономию… Ну?! Чего ты молчишь?
Виктор притормозил и взял трубку в другую руку:
— Мм… пришлось от толпы защищаться. Думаю, меня просто убили бы там. Их было человек тридцать.
— Ясно, и что ты сделал?
— Искусственной молнией по их главарю ударил. И уехал.
— Эх ты, Силач-Бамбула… Я тут читаю под фотороботом: «Будьте осторожны — преступник вооружен неизвестной формой оружия». Ого! Да за тебя еще и вознаграждение полагается! Блин, Миллер! Сдам тебя и разбогатею.
— Много предлагают?
— Мне хватит, — хихикнул Соболев, — ты, видимо, не простого кавказца шарахнул, а какого-то крутого! Не зря ты у меня очки попросил. Я бы тебе еще посоветовал кепку пониже натянуть и уйти в горы — наверняка найдется достаточно желающих получить за твою лысую голову десять тысяч долларов.
— Так много? — охнул Виктор. — Вот черт!
— То-то и оно. Даже странно… Может, ты убил его?
— Не знаю, — неуверенно ответил физик, — вроде не должен был…
— Будь осторожен, — стал серьезным Денис, — чтобы Дуське не пришлось передачки тебе в тюрьму носить. Или, не дай Бог, у них тут кровная месть. Посиди пока в гостинице, не высовывайся, ладно?
— Хорошо.
— Я к вечеру вернусь. Бывай.
— Пока.
Виктор резко тронулся с места, и колеса выплюнули в стороны рыжую придорожную грязь. Дорога петляла то вверх, то вниз. Когда он выехал к склону, ведущему к деревне, кто-то бросился наперерез. Завизжали тормоза, и, покрывшись испариной, Миллер остановил автомобиль в полуметре перед девочкой лет шестнадцати.
— Помогите! Помогите! — кричала она, заливаясь слезами.
Он выскочил из автомобиля:
— Что случилось?!
— Моя мама…, - плакала девочка, показывая руками куда-то в кювет. Там, подмяв под себя кусты, лежала опрокинутая на бок машина скорой помощи. Испуганный водитель и врач в белом халате, забрызганном чем-то масляным, осторожно доставали носилки.
Видимо, первая выбравшаяся из скорой, девочка дергала Виктора за рукав, причитая:
— Она умрет, если ее сейчас же в больницу не доставить! Это моя мама. Моя мама.
Виктор поспешил на помощь, подхватив носилки. Ему в глаза бросилось почти синее лицо женщины над простыней, а другим, непонятным ему самому зрением он заметил буро-красную дымку, окружающую тело, и темные, почти черные пятна над животом и ногами.
— Слава Богу! Мы и не знали, что делать! — воскликнула седая врач. — Молодой человек! Мы сами не справимся! Нам бы поскорее. Ее еще спасти можно! Прошу — отвезите нас в город!
— В город… — растерянно повторил физик, но хватило одного взгляда на рыдающую девочку и ее несчастную мать, и самосохранение показалось не главным, он кивнул:
— Да, конечно. Сейчас разверну машину.
Когда травмированная женщина лежала на заднем сидении Нивы, а ее дочка и врач разместились кто как, Миллер сказал горе-водителю:
— Извините, уважаемый! Но мне очень нужна ваша кепка, — и снял синюю бейсболку с головы всклокоченного мужичка в старом свитере. — Я верну. Потом. Спасибо!
Не теряя драгоценных секунд, Виктор сел за руль и тронулся с места. В зеркале заднего вида отразился озадаченный водитель скорой. Он потянулся было за изъятой бейсболкой, но потом махнул рукой.
Миллер гнал через перевал, поглядывая в зеркало на замершую в томительном ожидании девочку. Иногда их взгляды встречались в отражении. В зеленых глазах подростка, блестевших невысохшими слезами, Виктор видел ужас и отчаяние. Детский страх потерять мать наэлектризовал весь салон автомобиля, перевесив колючие опасения физика о том, чем встретит чужака ополчившийся город. «Будь что будет, может все не так страшно», — повторял себе он, вцепившись руками в прорезиненный руль.
— Я виновата. Это я виновата, — пробормотала девочка.
Пожилая врач обернулась к ней:
— Ну что ты, Настенька! При чем тут ты? Она просто упала неудачно. Не ты же ее с чердака толкала…
— Да, но она рассердилась на меня, — засопела девочка, — я ее не послушала… Она кричала-кричала и оступилась… Что теперь будет?!
— Успокойся, Настюш. Врачи у нас хорошие! На ноги поставят!
— Сейчас медицина чудеса делает, — подал голос Виктор, — меня недавно с того света вытащили.
— Правда?! — с надеждой спросила Настя.
— Конечно, — сказал Виктор. — Все будет хорошо с твоей мамой! Не плачь!
Девочка с доктором продолжали переговариваться вполголоса, а Миллер в разговор больше не вступал, внимательно следя за местами влажной после вчерашнего ливня дорогой.
Когда впереди показались строения, Виктор попросил:
— Вы, пожалуйста, направляйте меня — я не знаю, куда ехать.
— Да, конечно! — ответила врач. — Мы сейчас выедем на асфальт, потом первый поворот направо и там прямо, никуда не сворачивая. Вы увидите больницу — большое белое здание за рынком.
— Хорошо.
— Я буду подсказывать, — сказала женщина и добавила с искренней благодарностью. — Что бы мы без вас делали?! Вы нас просто спасли! И Раису, надеюсь, тоже!
— Спасибо вам, — тихим эхом отозвалась сзади девочка.
Миллер только вздохнул.
Когда машина вынырнула с бугристой дороги на гладкий асфальт, Виктор одной рукой надел очки, и, натянув бейсболку на самый лоб, сбавил скорость. Врач непонимающе посмотрела на него, но ничего не сказала. Увидев сотрудника ГИБДД, физик втянул голову в плечи, пытаясь дышать ровно и не смотреть на постового. Пронесло.