Невзор беззвучно открыл рот, когда толчок трости опрокинул его в небытие. Описав полукруг, Скипетр подобно кисти живописца исправил неточность в идеальной картине. Болезненный хлопок схлопнувшегося портала (или что это на самом деле было — я не знал) по ушам возвестил о том, что родители мои частично отмщены.
— Не стоило ввязываться в авантюру Щербатовых, — покачал я головой, подходя к застывшему кровнику. Он все видел, и теперь с распахнутыми от ужаса глазами смотрел на меня. Кашалот упрямо боролся со временем, миллиметр за миллиметром поднимая пистолет в мою сторону. Я разжал его пальцы и забрал оружие, заткнув «чекан» за спину.
— Извини, но это мое, — перстни обрели свое законное место. Вот теперь можно вернуть времени его неумолимый бег в грядущее.
Опасный скрип потолочной балки изменил мое решение. Я подхватил Мисяя под руки и потащил его наружу по грязному и мокрому полу, минуя шевелящихся как мухи наемников. Оказавшись наружу, облегченно вдохнул холодный бодрящий воздух леса.
— Ну и тяжелый ты боров, — прислонив «эсбэшника» к поленнице под навесом сарая, я вернулся обратно. Вырубил волкодавов Демидова, чтобы не мешали мне делать свое дело, и перетащил их в компанию к кровнику, а затем присоединил к ним безвольного Пахома. Последнее, что сделал — забрал свою дорожную сумку с вещами. Там у меня находился пакет с нейлоновыми шнурами, которыми я связал руки и ноги захваченных для допроса Мисяя и волкодавов.
Вот теперь можно и отдохнуть. Вымотался жутко. Ходить при застывшем времени — это как преодолевать стометровку бегом по грудь в воде. Даже хуже. Я чувствовал, как пропотела моя одежда. А на холодном воздухе это не самое приятное.
Ну что? Ничего не забыл?
Скипетр с щелчком трансформировался в кинжал — время прыгнуло вперед, создав ощущение головокружения. Раздался жуткий треск, и крыша избушки, словно ждавшая сигнала, мгновенно провалилась вниз, хороня под собой несколько человек из группы Мисяя. Война есть война. Эти люди пришли убивать меня — и сами нашли могилу в глухом лесу.
— Не послушался я Невзора, — скрипнул зубами Мисяй, придя в себя. — Надо было удавить тебя, щенок, в колыбели.
— Поздно щелкать пастью, — я сжал руку в кулак. Накаченное энергией силовое поле, окружавшее меня, сформировало плазменный сгусток, который я подбросил вверх. Шар взлетел над черными кронами деревьев и беззвучно рассыпался на мириады звездочек.
— Ты уже мертв для меня, Мисяй, — посмотрев на фейерверк, я удовлетворенно кивнул. — Осталось только записать признание, как ты превратился в крысу за спиной князя Щербатова. А потом я отправлю тебя в гости к Невзору. Ему сейчас там страшно и одиноко.
— Нихрена я тебе говорить не буду, — желчно выплюнул кровник.
— Как хочешь, — пожимаю плечами и выдергиваю из чурбака колун. Мисяй испуганно икнул, пытаясь втиснуться в дровяник. Я сел на чурбак и с удовольствием вытянул ноги. — Все равно князь Борис давно сдал тебя мне. Я мог убить тебя еще раньше, но не получилось. А сейчас ты сам залез в ловушку.
— В ловушку? — Мисяй закашлялся.
— Ага, — спокойно киваю и прислушиваюсь в звук двигателя, тарахтящего где-то на просеке. Через минуту темноту прорезал свет фар, и в раскрытые ворота въехали внедорожники Кардана. Зло порыкивая, они остановились неподалеку от дровяника. Захлопали дверцы.
— Колояр, послушай, не совершай еще одну ошибку, — заторопился очнувшийся от увиденного Пахом. — Договорись с Демидовым. Он же тебя рано или поздно достанет. Хочешь всю жизнь прятаться по норам?
— Прятаться? — рассмеялся я, обведя рукой развалины избушки. — Ты видел, что здесь было? Передай князю Юрию: пусть смирится с неизбежным. Я свое не отдам.
— Глупо, парень, очень глупо, — поморщился эмиссар и замолчал, увидев подходящие ко мне темные фигуры.
— Ну ты и натворил дел, братишка, — сам Кардан, обвешанный оружием как новогодняя елка, оказавшись возле меня, присвистнул. — Я бы недели две разбирал этот домишко.
— Дурное дело нехитрое, — усмехнулся я, ощущая огромную пустоту в душе, через которую утекали мои эмоции и силы.
— Ты в порядке, Колояр? — а это Федор Громов со своим охотничьим карабином, настороженно взявший на прицел пленников.
— Все нормально. Можно вязать этих субчиков и везти на базу колоть.
— Хочешь выслужиться перед Щербатовым? — дернулся Мисяй. — А ты знаешь, что это он послал нас убить твоих родителей?
— Знаю, — кивнул я, безразлично глядя на кровника. — Он пытался отжать Курганные земли в свою пользу, но истинная причина лежала в обиде на моего отца, сорвавшего свадьбу с дочерью Лихачева — с моей матерью. Мне все известно, Мисяй. Сейчас я скажу одну фразу, и ты поймешь, что я ничего не выдумал, и у меня есть право кончить тебя как бешеную собаку…