– Ну, мы же знаем Ваше имя!
– Не морочьте мне голову! Что вы с ним сделали? Раз вы столько о нас знаете, подозреваю, что мое появление здесь тоже не случайно. Это для того, чтобы не состоялась экспедиция? Значит, мы на правильном пути и там мы найдем все ответы? Я требую, чтобы вы мне все объяснили. И как отсюда выбраться?!
– Вы задаете слишком много вопросов подряд.
– Так ответьте на все по порядку!
– Вам нужно отдохнуть! Я распоряжусь, чтобы Вас сейчас же накормили.
– Я еще не голоден! Давайте сначала поговорим! Мне же кусок в горло не полезет, зная, что я ничего не знаю, но знаете Вы, хотя и не сознаетесь, и знаете, что я хочу узнать все, что Вы знаете!
– Слишком много знаете, – отрезал Порфирий и вышел.
– Что Вы имеете в виду? – задумался Ярик. – Слишком много раз слово «знаете» или, что я уже и так слишком много знаю, и мне не светит отсюда выбраться?
«Но, вообще-то, он говорил, – вспомнил Ярик, – что позже я смогу отсюда выйти. Опять же, что он имел в виду? Да. А есть я на самом деле уже чертовски хочу. Надеюсь, он не передумает».
Сытый и уставший от сплошных загадок Ярик снова собрал пирамиду из стульев и попытался открыть окно. Это не составило труда. За окном был тот же внутренний двор, где на этот раз двое мужиков ломали о бревно стулья. У одного они ломались всегда по разному: в щепки, в крошки, по диагонали, но все более и более правильно… У другого напротив, весьма по-настоящему. Наверное, это и были настоящие. Как образцы. Но у первого и металлические на вид стулья теперь ломались как деревянные.
«Идиоты», – заключил Ярик.
Другим очевидным выводом было то, что вылезать на внутренний двор бессмысленно. Противоположные окна Ярику понравились больше. Они выходили вроде бы на улицу.
«Только зачем убегать сейчас? – рассуждал он. – Мне, во-первых, нужно все узнать про Авдея, во-вторых, нужно выяснить, есть ли путь отсюда. Если есть путь сюда, должен быть и отсюда. То есть туда, как говорила булочница, или обратно. Какой-то из способов, в общем, ведет домой! А потом уже делать ноги».
Ярик смотрел в окно и только теперь обратил внимание на статичные объекты, находившиеся в поле зрения. Он присмотрелся внимательнее. Кое-где были надписи. Они были сделаны на скрипте, который они обнаружили на табличках в своих первых походах. От неожиданности Ярик даже пошатнулся на своей башне и чуть не упал.
Спустившись, он стал разглядывать пристально все предметы в помещении. Но нигде в бункере ничего не нашел.
Глава 6
На радио звучала легко узнаваемая песня, которая уже даже перестала быть назойливой, из категории ретро годов двадцатых третьего тысячелетия. На ней уже успело вырасти два поколения. Но песня жила. Жила вместе с третий десяток лет устаревающим радио. Да и, пожалуй, только на нем.
Одни удивлялись, что радио вообще еще до сих пор существует, других это раздражало, так как оно, все-таки, требовало денег налогоплательщиков на свое содержание, но в своем существующем виде популярностью уже давно перестало пользоваться. Оно просто было, хотя на нем ничего интересного не было, и при этом совершенно не менялось.
А вообще это касалось не только радио. Удивительным образом ничего не менялось и нечего как будто не происходило, как в заледеневшей пещере. Нет, мир по-прежнему кипел, работал и зарабатывал, продолжая традиции последних столетий, черпал источники своих финансовых успехов исключительно в стабильной инфляции, но выдавая это за новые достижения. Старая технология, которая, как и любая другая, была придумана кем-то для обслуживания конкретных интересов. Таким образом создавалась иллюзия развития. Но заглянув глубже… Одни не хотели этого делать. Другие не знали, что существует что-то, помимо того, что они видят. Третьи не могли, четвертые боялись смотреть, хотя знали, что все просто повязано густой финансовой централизованной паутиной, сложившейся еще несколько десятилетий назад, не позволявшей ничему повернуться. Паутина замкнулась, благодаря мании перекрестных инвестиций, которые были призваны снизить риски, стабилизировать конфликты. И теперь нельзя было отрицать, что такое положение вещей было великолепным удерживающим фактором.
Мир раздражался локальными конфликтами, словно очередной серией в сериале, не давая зрителю передышки и возможности расслабиться. И это было лишь частью придуманной технологии. Мир предлагал себе новые стили, течения, нравы, однако, все чаще это было лишь экстенсивно перефразированным старым или очередным экстравагантным купажем…