Вы видели на записях, что их движения стали неестественными? Они все в итоге попытались покинуть лед. В этот момент мы, как и планировали, разморозили на несколько секунд ледовую арену. Дальше не все пошло по плану, но это оказалось даже лучше. От недостатка мощности вышли из строя цепи, обеспечивающие магниты. Резко пропало магнитное поле, и они рассыпались от собственного внутреннего напряжения. В этот момент сработала заморозка льда, и все, что попало в воду, уже не смогло соединиться в одно тело.
Заметь, все оборудование тогда закупалось не за наш счет.
– И тогда это все еще можно было достать! А теперь это гораздо труднее. Боюсь, производства-то такие стоят! – сказал Аким.
– Вот и я о том же, – ответил Джоска. – Этот способ слишком сложен. Он не может использоваться массово. А значит, не годится для борьбы.
– С момента начала столкновения прошло уже почти два года, а мы так мало знаем о нашем противнике, – отметил Глеб. – И единственный результат этих лет это то, что мы еще не уничтожены.
– Однако, это все-таки положительный результат, – добавила Пелагея. – Мы, кроме того, начали развиваться. Хотя бы налаживать связь. А без связи мы не сможем ничего стоящего предпринять. Кроме того, мы теперь знаем, как надежно от них укрыться.
– Положительный! – Глеб согласился. – Но это тоже порождает больше вопросов, чем ответов. Они не могут нас уничтожить? Или не хотят? Если не хотят, то почему? Зачем мы им нужны?
– О чем ты говоришь? Не хотят! Они ежедневно истребляют тысячи человек.
– Они проводят зачистки населения, преимущественно уничтожая солдат столкновения. Если бы они хотели, они бы могли за день уничтожить все население Земли. Вот и вопрос. Чем мы для них являемся?
– Еще скажи, что они пытаются сохранить нашу расу? – возмутился Джоска, который периодически захлебывался от ненависти или азарта борьбы.
– Скажу! – настаивал Глеб. – Не пытаются, а старательно и методично это делают! Ведь вспомните, за последние десятилетия, до войны, ведь в мире не осталось отсталых регионов. Везде была инфраструктура, люди забыли про голод. Везде было обязательное бесплатное образование вплоть до диссертаций! В школах до сих пор есть научные лаборатории! Их ведь не везде закрыли!
– Ну, уничтожают они не только солдат столкновения, – прервал Нейл, парнишка из третьего штаба, мрачную цепь рассуждений Глеба. – У нас в день убирают по несколько обычных людей, практически с улицы. Может, потому что город большой, поэтому так много. У нас есть человек, который собирал информацию обо всех таких случаях с самого начала столкновения: кого, при каких обстоятельствах…
– Единственной общей чертой всех смертей, я смогла сделать только такой вывод, – продолжила за Нейла Колет, – было наличие шумного происшествия, неразберихи, паники.
Колет по образованию была социологом, и до начала столкновения она служила в специальном подразделении полиции, где занималась исследованиями причин девиантного поведения в своих рядах. Позже ее перевели в архив, где она стала обращать внимание на дела, сдаваемые отрядами грифов с грифом «СЕКРЕТНО» и решением «ОТСУТСТВИЕ СОСТАВА». В отряде грифов таких дел было большинство.
– То есть, как только начинаются беспорядки, тут же появляются грифы полиции? – предположил Глеб.
– Да. И если к этому моменту все не утихнет, то они уничтожают самого активного, хотя это может быть просто истеричная тетка, трясущая в панике руками. Впрочем, в последнее время они стали более точно выделять зачинщиков.
– То есть они стали лучше в нас разбираться, – заключила Пелагея. – Тогда формулируем третью задачу: нам тоже нужно в них разобраться.
– А для этого нам нужно решить первые две задачи. Вторую хотя бы для того, чтобы захватить одного из них и изучить. А потом уже будем думать о глобальной борьбе.
Ладно. На сегодня все. Отбой! – закончил совет Глеб. – Палаша, мы расходимся по домам. Как слышишь?
– Вам хорошо! А мы только собрались. У нас на днях должно проясниться одно дельце. Мы уже два месяца без связи, вы, наверное, не в курсе. Но, не буду забегать вперед,… Не подумай, что я суеверная. Просто потом все по порядку расскажу.