– Не много. Скорее всего, будем откачивать пространство с носителя.
– Так. Раз решено понижать плотность времени, то не теряйте его. Через три конжона жду тебя у себя с подробным планом мероприятия, картой носителя, точками приложения и объемами изымаемого пространства. Посмотрим вместе. Прошу не забыть так же о лигате. Тебе к нему нужно будет хорошо подготовиться. Так что, рекомендую не затягивать с намеченными планами.
– Здесь еще вот такое дело, имилот. Какое-то время я смогу заниматься проектом категорически строго по регламенту. Думаю, что как раз это потребуется после лигата, – Деш говорил, еле сдерживая улыбку радости.
– Хорошо, – одобрительно произнес Сайкон, поняв, что имеет в виду Деш. – После лигата, думаю, ты сможешь позволить себе такую роскошь, как работа не более, чем по регламенту. Не вздумай провалить его.
– Безусловно, я не допущу этого!
– Вот это правильный настрой. Ладно. Передавай привет от меня Титуе.
– Титуа сейчас на двенадцатой линии, очень далеко, – Деш снова улыбнулся. – Мы снова вместе с Лаиной.
Сайкон с легким удивлением посмотрел на Деша.
– Отлично! Пусть так. Тогда привет Лаине. Она тоже молодчина! Впрочем, Титуе при случае тоже передавай привет, – добавил он.
***
Деш освободился не поздно, как и обещал Майолу, и поспешил домой. Дети и Лаина ждали его. Не теряя времени, они все вместе отправились в большой порт. Дети еще ни разу здесь не были, и они с интересом сверкали глазами по сторонам. В асановых сумерках было хорошо видно, как гоны один за другим подобно фейерверкам разлетались в разные стороны по направляющим линиям света, рассеиваясь от направляющих по мере удаления.
– Смотрите, Майол, Фиея, – сказала Лаина детям, – вот по той лиловой направляющей улетают гоны ко мне на Препрею. Мы с вами обязательно когда-нибудь там побываем.
– А это далеко? Дальше, чем до Калипра? – спросила Фиея.
– Как тебе объяснить? – попыталась все-таки ответить Лаина. – Иногда это очень далеко. Гораздо дальше Калипра. Но мы туда отправимся, когда это будет совсем близко.
– Совсем близко? Как в педагогиум? – Фиея не знала, что такое Препрея, где это. И что такое совсем близко в данном случае.
– Конечно, дальше, чем до педагогиума и Внешнего парка, куда мы полетим сегодня, и даже Калипра. Но мы и полетим туда быстрее. Так что вы даже не успеете начать скучать.
– А сегодня мы полетим по лиловой полоске? – спросил Майол, заворожено разглядывая световые направляющие.
– Сегодня мы полетим по желтой. Если нужно лететь не далеко, то это всегда по желтой полоске, – ответил Деш, видя, как впечатлен сын. – Когда мы будем взлетать, тебе тоже понравится. Старты с высоты выглядят очень красиво.
Было довольно много пассажиров. И не меньше было служников, носивших багаж. Они были такими разными, но это никого не удивляло, даже Фиею и Майола, которые, наверняка, раньше многих из них еще не видели. В большинстве своем служники были не слишком уклюжими и, видимо, несообразительными, потому что хозяевам приходилось периодически их направлять в правильную сторону. Сами же пассажиры большого багажа не носили. Они просто шли и разговаривали с детьми или между собой, а дети вели на веревочках свои игрушки, бегающие, на колесиках, летающие, мигающие, жужжащие... Разных игрушек было не меньше, чем разных служников.
– Папа, я тоже хочу такую игрушку, – сказала Фиея, увидев у одного мальчика замечательную крошку, семенящую на трех тонких ножках.
– Симпатичная малютка, – ответил Деш. – Хорошо, мы найдем тебе такую. И ты тоже будешь вести ее на веревочке.
– А когда?
– Ну, не сегодня, деточка. Мы поищем, найдем такую, которая тебе понравится. Теперь идем. А то если мы будем так долго смотреть по сторонам, то можем не успеть на вечернюю зарю.
Они поспешили на старты. Очередной гон уже набирал пассажиров. Ждать отправления осталось совсем не много. Они заняли места так, чтобы дети могли посмотреть на старты во время взлета.
Фиея просто не отлипала н руками, ни глазами от панорамного окна, так она была поражена зрелищем, которое видела впервые в жизни. Теперь она не просто видела фейерверк. Теперь она была частью этого фейерверка. Другие гоны мчались вслед за ними, некоторые даже быстрее них. Прочие наоборот проносились в обратном направлении и терялись в сгущающихся огнях, символизирующих возвращение. По мере удаления пространство вокруг гона, теряя рассеянный свет стациона, становилось как будто гуще, растворив в себе остаточные очертания очага жизни. Одновременно оно начинало терять найвоновый оттенок, что намекало на назревающую зарю.