Увидев Авдея, Грета немного смутилась. Ведь до этого асана в ресторане никогда не появлялись люди в качестве посетителей, не считая Франчески, которую она приглашала сама.
– Деш, а изображение Земли, полученное через пристализатор – это же тот же Гугл, что и дома? Но ты говорил, что дома картинка берется с Земли? – поинтересовался Авдей за обедом.
– Они похожи, но это разные изображения. Изображение Земли дома – это все-таки статичные снимки, пусть они и обновляются несколько раз в конжон. В соседнем доме кто-то может просматривать противоположный район Земли. Там же люди не ходят. Верно?
А пристализатор показывает живую картинку. Да и детализация такая не доступна, как на статике, полученной с Земли. И пока ты работал, никто другой не мог изучать другую область носителя.
– Ясно. А почему отсюда убрали носитель, раньше, ты говоришь, он был здесь?
– Наш носитель физически по размерам был меньше, его было удобнее транспортировать, чем носитель наших коллег из университета Санкь шестнадцатой линии. Мы с ними договорились об объединении двух экспериментов: их принципа Мита и нашего Земля.
– То есть, объединении? – Авдей даже замотал головой.
Если не в каждой фразе Деша, то в каждой третьей уж точно он слышал шокирующие подробности.
– Мы объединили два носителя в один, и два принципа стали существовать в едином пространстве.
– Но они не знали о существовании друг друга?
– До поры до времени не знали. Кто-то должен был первым обнаружить другого.
– Боюсь спросить, кто же был первым?
– А что тут бояться? Мы проиграли.
– Что значит проиграли? И кто мы? То, что я сегодня видел, это из какого-то архива? Я так понял, это все-таки было прямое изображение.
– Это было оно. Мы – это университет Пианс. Проиграли, то есть Мита первыми обнаружили Землю.
– Они свободно перемещаются из своего носителя в ваш?
– Конечно! В этом и была суть объединения. Это уже, считай, один носитель.
– Но это же, я так понимаю, огромные расстояния!
– Для них безусловно так. Но есть много способов их преодолевать. Вы, например, просто не успели ни одного из них открыть. А то, кто знает, может, вы бы их тоже обнаружили. Или обнаружили раньше.
– И они не уничтожили Землю?! – несколько даже иронично заметил Авдей.
– Ты, когда находишь что-то новое, интересное не кидаешься же сразу это уничтожить?
Авдей даже задумался несколько над словами Деша и скептически улыбнулся.
«Смотря на сколько я этого боюсь!» – подумал он, но вслух сказал другое:
– Особенно, если оно копошится по-своему, меня не видит и не трогает, – осторожно согласился Авдей.
– То же самое! Они, очевидно, впервые обнаружили иную форму жизни. Мита сначала изучали именно вас. Уже потом они стали смотреть, что же полезного есть, собственно, на Земле. Точнее, самое главное они и так знали. Ведь привело их к вам магнитное поле Земли и редкое, хотя и не самое, во вселенной…
– Двух вселенных?! – перебил, уточняя, Авдей.
– Если считать два носителя… Пускай двух. … редкое железо. Земля холодная, и здесь железо легко взять, хотя оно и находится внутри нее.
– Но что-то, получается, их остановило от «тупо взяли, что хотели и улетели».
– Ваши технологии! Но важнейшей вашей технологией для них является то, как вы получаете знания.
– Они же превзошли нас! Сумели преодолеть такое пространство.
Авдея этот спор определенно завел. Его задело то, что человечество так вот запросто подставили. Он и сам не замечал, что именно этот факт разгоняет в нем азарт.
– Вы бы тоже, может, достигли бы их уровня, – спокойно пояснял Деш, – или даже превзошли, если бы у вас не было такого количества направлений развития и деятельности вообще. Вы в целом не так сосредоточены.
Вы можете пытаться что-то сделать, даже если знаете, что будет ошибка, или если просто не знаете, что получится.
– О, да! Это мы с удовольствием можем! Иногда даже годами! – согласился с улыбкой Авдей.
– Отсюда появляется побочное знание, которое может послужить толчком к правильному решению или вообще к новому направлению. Они так не могут.
– В нас способность заниматься непонятно чем заложена, в них, получается, нет? – уточнил Авдей.
– Да. Они рациональны. У них нет творчества как такового. Они не умеют делать что-то просто ради удовольствия, просто потому, что появилась какая-то идея. У них идеи даже не возникают так, как у людей. Так легко, иногда случайно, из ниоткуда.
– А они на самом деле из ниоткуда? – спросил Авдей.
– Вы думаете, что да. Но на самом деле нет. Есть несколько механизмов формирования идей. А у Мита есть задачи.