Но беседа не потеряла на этом конструктив.
*
Затея с распространением земного языка нашла отклик у многих людей. Чем больше людей втягивались в эту модную тенденцию, тем больше приходило новичков.
При случайных встречах на улицах, это им рекомендовал Майкл, как часть обучения, между собой они старались говорить на земном или, как его еще иногда называли, людском или человеческом.
Майкл специально стал употреблять эти слова чаще чем «земной», считая, что они больше несут объединяющего смысла, точнее конкретизируют идеи единства людей, отличия от пратиарийцев и, самое главное, не просто отличия, но противопоставления.
*
– Макар, ничего не поделать, – как-то заявил Майкл. – Придется тебе тоже обучать. Хотя бы самым азам, в самом начале. Слушателей и групп становится много.
В чайную вошли Эмили и Изингома. Макар любезно предложил им таойи.
– Прям вот только заваренный! – сообщил он.
– Обязательно! – сухо согласилась Эмили.
Сегодня был не ее день, как ей самой казалось. Она с самого восхода Сиклана выглядела раздраженной.
Изингома в свою очередь любезно предложил всем искурить сигару, скрученную из чего-то нового. Он тоже нашел своих поклонников.
– О! Эмили, ты как раз вовремя, – перевел стрелку Макар. – Майкл говорит, что не справится с таким количеством групп сам. Просит, чтобы хотя бы азам кто-то учил.
– Ты же оценила нашу затею! – поддержал его Майкл.
– Так сам-то, не можешь помочь? – натянуто ответила Эмили Макару, пытаясь все-таки уйти в сторону.
– Я же сам плохо знаю ваш язык, не грамотный, считай. Я сам хожу на занятия к Майклу, – оправдался Макар. – Ну, научу неправильно, потом переучивать. Я могу научить своему языку. Только какой смысл. А Изингома что скажет? Ты местный уже освоил?
– Уже лучше. Я бы с радостью, ты же знаешь! Только я, как и ты. Родному бы языку… – ответил тот.
– Нет, Эмили. Придется все-таки тебе. Соглашайся. Дело-то нужное! – подключился Майкл, начиная интонацией залазить глубже, чем словами.
Эмили действительно видела в этом смысл. Больший, причем, даже не в распространении языка.
– Я понимаю, что с изучением языка, человек впитывает и нечто другое. Уж, по крайней мере, одновременно можно привить очень много нужного нам, но… – как могла, тянула время Эмили до момента, когда придется соглашаться.
– Вот видишь, Эмили. Все понимаешь! А ты говорила, что местные люди какие-то инопланетяне, ни рыба, ни мясо, – продолжил рассуждать Макар, вменяя Эмили свои же слова, с которыми, правда, Эмили соглашалась. – Оказалось, нет. Как раз мясо! Такой же пипл, прывущий в управляемом тренде.
– Ты знаешь, о чем я думаю? – спросила Эмили?
– Конечно, знаю. Ты же знаешь, я согласен! – многозначительно улыбнулся Макар.
– Тьфу! Самец весенний! – выдавила Эмили. – Я не об этом!
– Я понял, не сегодня! Скажешь, когда будешь в исступлении! – подлил масла в настроение Эмили Макар.
Эмили проглотила намеки Макара, но уже с большим трудом, чем первые.
– Вот чего вы так беситесь? – продолжила она. – Здесь ведь все, как и у нас. Почти. Вот даже мы пьем этот таойи. Вкус своеобразный, конечно, но по своей форме и сути легко узнаваемое земное.
– Есть большущее «но», – возразил Майкл. – Здесь мы все-таки не дома. По крайней мере, я не ощущаю себя дома. А кто-нибудь ощущает?
– Нет, – ответил даже немногословный Изингома.
Остальные согласились с ним.
– Кроме того, здесь есть другие свои. И они, уверен, тоже не считают, что мы здесь дома, – добавил Макар. – Я тебя не узнаю! – возмутился он. – Рассказывали, что в Белатории ты была первым реформатором и зачинщиком!
– Там мы пытались во всем разобраться, чтобы выжить. Там мы даже не знали, чем можно питаться. А здесь мы думаем о том, как все сломать, и говорим людям, что то, во что они верят, на самом деле не так. А им было ли плохо?
– Хорошо! Пей свой таойи! – вспылил Майкл, но обошелся приличными формулировками. – И пускай пратиарийцы за тебя решают все, что ты будешь, и чего не будешь делать завтра!
– А знаете, что мне сейчас очень хочется узнать? – спросил Изингома, предпринимая попытку немного сменить тему и охладить дискуссию.
– Ну-ка, ну-ка? – охотно заинтересовался Майкл.
– Я когда сюда попал, здесь же было много наших: Тадеу, Деви, Ванесса, Арамаан, Сабира,…
– Арамаан и сейчас здесь, только все время где-то пропадает, – перебил Макар. – Он какой-то непонятный, если честно.
– Я помню, что он здесь, я просто вспоминаю людей. Еще Рамеш, Витарр, Карла, много еще кого. Мы вместе с ними еще все это придумали, они тоже одобрили нашу стратегию. Потом некоторых перевели в другие центры. А вот интересно, они там смогли так же продвинуться?