Произнеся имя Макара, Франческа почти вздрогнула, почувствовав изнутри себя волну чего-то знакомого, но все равно нового.
– Тебе тоже стало веселее с ними? – поделилась своим и одновременно поинтересовалась Грета.
– Да. Конечно. Но и сложнее. Закончим здесь? – сделала паузу в разговоре Франчи.
– Да, перейдем на другой тренажер, – согласилась Грета.
Они сменили характер физических нагрузок, но не потеряли нить разговора.
– Раньше мы точно знали, что делать, а теперь, оказывается, есть выбор. И мы должны выбирать сами! – согласилась Грета, продолжая беседу.
– Я и не только об этом. Появилось много новых ощущений. Ты знаешь, что сделал Макар? – вдруг спросила Франчи.
– И что же, – с интересом переспросила Грета.
– Он коснулся моих губ…
Франческа не смогла сразу закончить фразу, захлебнувшись в ощущениях, накативших вдруг на нее из воспоминаний.
– И что же тут такого? – удивилась Грета.
– Нет, Грет, ты не понимаешь. Он коснулся моих губ своими губами!
Грета попыталась себе это вообразить, сопоставить это с теми понятиями, которые она знала с детства.
– А как так могло получиться? Вы падали… – почти расхохоталась, представив сцену, Грета, – Или что вы делали?
– Нет. Чего ты смеешься? Он сделал это специально. Он коснулся губ и долго не отпускал.
– Но это же не хорошо, – вдруг сообразила Грета, представив себе процесс и вспомнив об элементарной гигиене. – А зачем он это сделал? – удивленно спросила она.
– Я тоже его об этом спросила.
– Он объяснил?
– Он сказал, что это просто поцелуй, – сама не вполне еще понимая суть этого события и действия, ответила Франчи.
– Но зачем? – еще больше удивилась Грета.
– Ты удивляешься? А Макар удивился тому, как я реагировала. Он сказал, что люди так выражают свои чувства, свою нежность, свою страсть. Он мне рассказал, что такое нежность, страсть, любовь…
Франческа пересказала все, как могла, Грете, стараясь передать смысл и одновременно понять свои ощущения.
– Мне очень сложно понять, о чем ты говоришь, – вдруг прервала ее Грета.
– Да, это сложно понять. А Макар никак не мог понять, а как же мы выражаем свои чувства.
***
Сделав несколько витков вокруг Препреи, одна половина которой выглядела белесой, другая отливала зеленцой, гон стал снижаться вниз в облако легкого тумана, на котором, по мере приближения, начинали вырисовываться очертания очагов жизнедеятельности.
На заключительной дуге Авдей успел различить над туманом такие же круглые белые и многочисленные крыши жилищ. Место приземления гона, однако, было в менее затуманенной местности. Круглые крыши стояли грибами на высоких тонких ножках.
Майол с Фиеей засыпали Деша вопросами.
– Здесь больше половины времени господствует туман, – пояснил Деш всем. – А нам необходим свет Сиклана, отдыхаем мы под прямыми лучами. Поэтому единственным выходом обжиться здесь стало строить дома выше уровня застилания тумана.
– Но это выглядит просто потрясающе! – восхищенно произнес Авдей.
– Очень необычно, – согласился Деш.
– А деревья такие же, как у нас, – узнала Фиея.
– Эти деревья мы заносим на все заселяемые планеты. Потому что это самый простой и при том естественный способ строительства дорог. Только адаптируются они по-разному. Здесь нет скал, рельеф преимущественно равнинный. В отличие от Калипра, Препрея периодически подходит к Сиклану гораздо ближе. Деревья не тянутся высоко, а лианам остается укрепляться только на поверхности.
Наконец гон остановился.
– Ну, что, Майол. Ты первым увидишь маму, или она тебя? Она обещала нас встречать, – сказал Деш.
Они покинули гон и шли к местным стартам. Позади них ехал старенький служник, нагруженный багажом. Майол увидел, что им на встречу спешила Лаина.
– Авдей возьми мою сумку, – протянул он Авдею сумку.
– Не нужно, Майол, отдай лучше служнику, – порекомендовал ему Деш.
– А что? – не возмутился, но удивился Майол. – У Нимспея тоже есть человек. Так он у них носит сумки, когда они куда-то выезжают. А так следит за домом, даже убирает старые лианы с потолка.
– Не нужно, – спокойно повторил Деш. А во избежание дальнейших разговоров, добавил. – Давай сюда.
Он взял сумку и повесил ее на служника. Майол с криками «Лаина» бросился навстречу маме.
«Чудовищно! Но очень любезно с его стороны, – подумал Авдей. – Не хватало только, чтобы здесь из меня все-таки сделали носильщика. – И снова он вспомнил аналогию, когда-то приведенную ему Дешем, что и люди разрабатывали аналогичные средства.