– Серьезно? Да это я так. Задумался. Об учебе, – он сделал небольшую паузу, – да о будущей, надеюсь, профессии.
– Точно, домой пора. Ты все? Готов?
– Готов!
– Тогда але, – она показала рукой на дверь.
– Ох ты! – удивился Ярик. – Эскётюпарль франсэ1?
– Ой. Эт ты че щас такое сказал? – теперь удивилась Виолетта.
– Ты французский знаешь, спрашиваю?
Виолетта удивилась этому вопросу.
– Возможно, только если где-то на очень глубоко подсознательном уровне…
– Ну, ты сказала «але» – «идем» по-французски.
– А… Вон оно даже как? Кто бы мог подумать! Я имела в виду але-гоп через порог. Как в цирке лошадкам говоря, и не более того! – засмеялась Виолетта. – Да я зарою кабинет. Теперь вот буду знать, что это означает. А ты походу шаришь во французском?
– Да так. Пару ругательств.
– Скажи чего-нибудь, – попросила Виолетта, закрывая дверь кабинета. Но опомнилась, что она уходит не последняя, и убрала ключи в сумку.
– Да ладно. Не стоит. Расстроишься еще, – подмигнул ей, улыбнувшись, Ярик.
– Ой, ой, ой! Ну, и не надо, – сделала вид, что обиделась, Виолетта. Но гордость требовала что-то ответить. Не просто же так сдаваться. – Батайспикинглишабсолютлифлуентли ифювудлайк туноу2, – сказала она по-английски, действительно абсолютно не задумываясь, с блестящим произношением.
– Могёшь! Мои аплодисменты, Виолетта. И я даже снимаю шляпу.
Так, обмениваясь колкостями и реверансами, они дошли до парковки и распрощались.
***
Утром Виолетта прилежно напомнила шефу про Оказия Пантелеевича, дала ему телефон жены Оказия и побежала передавать самому надежному посыльному просьбу шефа, купить чего-нибудь в качестве гостинцев в больницу: апельсинов, конфет... Однако, как выяснилось, он поспешил. Из разговора с женой он узнал, что цитрусовые, оказывается, нельзя. Пришлось передавать уточняющие ц.у. Он узнал, в какой больнице лежит его главный юрист, и что это действительно надолго.
«Однако! – подумал шеф. – Что же делать? Что же делать?»
Он позвал Виолетту.
– Виолетта, узнай, пожалуйста, когда заканчивается отпуск у…, кто там у юристов отдыхает.
– На следующей неделе. Выходит с понедельника, – ответила Виолетта.
– Так. Еще, значит, три дня. А тут суды как назло посыпались. Послать некого в качестве представителя компании.
– У Вас есть только один посыльный по всем особым случаям. Это Ярик.
– Ярик? Ну, да. – Он продолжил через паузу. – Только здесь суд по его дому.
– Какая разница?
– Так он ведь потерпевшая сторона, одновременно.
– Ну, пусть он не будет потерпевшей стороной. Пусть будет представителем компании.
– И как же это он разорвется?
Где-то в глубине у Виолетты ожило чувство настороженности к Ярику, и она понимала, что это очередной не плохой случай. Такие бывают редко и их нужно ловить. Нужно подвести шефа к тому, что это единственный и оптимальный для него вариант.
– За одно и проверите его.
В ее голове не успели созреть даже три стратегии, как шеф беспомощно сдался.
– Ну, что ж. Позови его, – решил Ян Константинович.
«Даже не интересно», – мысленно выдохнула Виолетта.
– Он сейчас на доставке. Собирался быть к десяти. Но с покупкой гостинцев Оказию Пантелеевичу… К одиннадцати, наверное, будет.
– Хорошо. Пускай зайдет ко мне. Отправим его в суд, а после пускай навестит Оказия Пантелеевича в больнице. У тебя есть какая-нибудь подходящая открытка, подписать?
У Виолетты, конечно же, нашлась подходящая открытка. Иначе она уже давно бы здесь не работала. Подписывая ее, Виолетта под впечатлениями от состоявшегося разговора мысленно спорила с собой:
– Ну, ты, Виолетта, и насугробила Ярику, – сверлила одна Виолетта.
– Ничего, ничего. Пусть. А-то ишь, какой стал! К шефу отпрашиваться ходит, а потом такие раздачи получает, – подпихивала под ребро другая.
– А может, не стоило? Может, тебе чего лишнего показалось? Ты же наверняка ничего не знаешь. Сама все придумала?
– Ну, и что теперь, назад пятками? Нужно упреждать, а не наверстывать и обороняться!
– Какой ужас! Неужели ты опустилась до мерзких подковерных интриг?!
Виолетта на мгновение замерла, прощупывая поподробнее последнюю мысль одной из себя.
«Откуда оно только взялось? – продолжила она рассуждать. – Эта злоба! Это эгоизм? Неприязнь, зависть? В чем причина? Что-то как-то противно даже стало. То ли от этой подлянки, то ли от… Хотя какая подлянка? Я же предложила послать Ярика, как надежного человека. Только потом, когда шеф сказал, что он потерпевшая сторона, я уже подумала, что это подходящий случай. Да, но потом, это я же убедила его, что это возможность проверить…»