– Это он да. Реактивный, – ответил Авдей.
– Ну, короче, до меня там у него еще Тамилка была. Ушатала разговорами Семеныча. Поэтому я еще легко отстрелялся. Базилио встретил. Перекусили с ним в столовке. Он, короче, жалуется, что его не включили к нам в группу.
– В смысле к нам? А… ну, их же Европу закрыли, – вспомнил Авдей. – А почему не взяли?
– Он точно так и не знает. Селиван Николаевич, к нему в итоге Василия записали, говорит, что, мол, распределили, кто как в первые списки подавался. Потом не меняли. Савелий Ильич кивает на Натана. Натан на Семеныча. Говорит, Семеныч непонятный какой-то.
– А Ильич-то здесь при каком монастыре? Он что ли группы сводит? – удивился Ярик.
– Наверное. Он же окончательно списки утверждает, – ответил Авдей.
– Что ему Натан принесет, то он и утверждает, – возразил Егор, – Короче, я тоже не знаю. Василий жалуется, что Семеныч от ответов уходит, да и остальные: Натан, Авдей, Тамилка, Киоск, все в общем, с кем он встречался.
– Ну, я, если что, от тебя только об этом и услышал, – теперь удивился Авдей. – А интересно, ему какая разница? Все равно же не Европа уже?
– Потом я у Семеныча был, – продолжил Егор. – Говорю, мол, Василий жалуется, Вы не берете к себе и избегаете ответов.
– А Семеныч че? – Авдею ситуация становилась очень интересной.
– Да он че?! У него уже перед глазами таких как мы прошло сколько?! Он говорит, что, мол, если люди уходят от ответов, то это неспроста. Возможно, что-то не то с вопросами.
– Даа. Семеныч, заковыристый землекоп! Видимо, знает, о чем говорит. Хотя, возможно, что-то не то с теми, кто задает эти вопросы, – развил тему Авдей.
– Ну, как бы там ни было… А как у вас дела? – обратился Егор к Ярику. – Тамилка говорит, вы Глеба в сад отдали.
– Ой. Не говори, – ответил Ярик. – Наконец-то! Ноннка прям снова деловая стала. Восстанавливаться надумала.
– Серьезно? С осени? – уточнил Егор.
– А вот как раз сейчас сам спросишь. Приехали.
Пакеты выгрузили у подъезда.
– Ноннка вас пустит, обогреет, отпоит. Поднимите без меня, я помчался. Оставайтесь до вечера. Вернусь, посидим, – извинился Ярик.
– Я уже вечером назначен, – вспомнил Егор.
– Тогда пока!
Ярик поспешно уехал.
***
Уже ближе к вечеру Ярик забежал в приемную шефа, передать Виолетте заказанный кофе.
– Привет Золушка! – сказал он, войдя.
– О! Хоть один сегодня зашел и поздоровался! При том, что мы с тобой уже и по телефону сегодня дважды успели поздороваться, – ответила Виолетта, еще не успевшая оправиться от эмоционально тяжелого дня. – Еще и Золушкой назвал, – наконец, улыбнулась она. – А то для остальных я просто сижу трубку поднимаю, и то если на месте.
– Вот кофе. Слушай, ну, Турати сегодня еле нашел. Зато мне вот еще посоветовали Данези. Тоже решил взять. Сказали, что у них есть еще варианты, для требовательных ценителей.
– Спасибо, – устало улыбнулась она, взяла кофе и понесла его в кухоньку, раскрывая на ходу.
Она сразу же сделала пробный помол нового кофе, вышла из кухоньки, предложила понюхать Ярику и вдохнула сама, пытаясь расшифровать аромат и предугадать, понравится ли этот кофе шефу:
– Сложный, но гармоничный. Ммм.. патока… Да, будет интересно, – с закрытыми глазами медленно говорила она. – Ванильно-сливочный… чуть маловато кислинки. Шеф любит чуть более яркий.
Ярик даже еще раз заглянул в чашу с помолом.
– Где это написано? То, что ты читаешь? – с удивлением спросил он.
Виолетта вышла из транса и только снисходительно фыркнула на такую «чуткость» Ярика.
Она снова ушла на кухню. Даже аромат свежемолотого кофе не сумел снять с нее напряжение. Расставляя кофе в шкафчике, она не удержалась, и негромко произнесла: – Как все надоело!
– Ты чего там, с кем разговариваешь? Сегодня, я смотрю, совсем загоняли?
– Я говорю, все-таки пресноват купаж, – отозвалась Виолетта. – Шефу, наверное, не понравится.
– А что там тебе надоело?
– Надоело все время делать вид, что ты такой-то, – натянуто ответила Виолетта с кухоньки.
Услышать такое от всегда цветущей Виолетты было неожиданностью. И через небольшую паузу Ярик попытался подбодрить ее.
– Не надо делать вид. Старайся быть самой собой.
– Философский подход! Вообще-то, стараться быть – это уже означает делать вид!
– Ну, где-то ты права, – подумав, согласился Ярик.
– А меня, просто, достало изображать, что ты в хорошем настроении, когда тебе паршиво, потому что твой парень непрошибаемая тупица, что ты любишь задерживаться на работе, когда к тебе на один день в гости приехала мама, да даже, когда у тебя дома голодная собака гадит на ковер, потому ее вовремя не накормили и не выгуляли, – выплеснула Виолетта, вернувшись за свой стол.