- Это была последняя информация на сегодня. Но мы еще вернемся к этому вопросу, так как нужно будет думать, что делать с людьми.
- Вы это серьезно говорите, что мы закрываем Европу? То есть, я правильно понимаю, полностью?
- Вы меня понимаете правильно, - ответ был дан спокойным тоном уверенного руководителя, хотя и немного усталым. Сказывалось позднее время. - Я именно это и говорю. И категорически серьезно.
- И это решение, насколько я понимаю, уже окончательное и никакой дискуссии не предполагается?
- Дискуссия уже была. Все, в том числе и Вы, имели возможность выразить мнение и изложить аргументы. Так что не нужно делать вид...
- Ладно, не будем. Только все равно не понятно. Закрыть Европу! - он в недоумении покачал головой.
- Все очень понятно. В сложившейся ситуации, о чем именно я говорю, все присутствующие в курсе, мы просто не можем более обеспечивать этот проект. Он не самый масштабный, в плане территории, но финансово самый дорогой.
- Полностью! - видно было, что вопрос хотя и муссировался, но такое решение было неожиданным, и выбивало из колеи. - И насовсем?
- Странный вопрос! А Вы полагаете, что можно заморозить проект? Бросить в Европе людей, пусть выживают сами? Или может людей убрать, а бросить все остальное? Без присмотра?
- Сокращение проекта могло бы быть компромиссным вариантом?
- Кого удалим? Турцию, Грецию? Испанию? Или, может, Черногорию? А... Наверное, Францию? Допустим, кого-то оставим. Что скажут другие?
- Ну, ...
- Затрудняетесь? Каждый из этих вариантов обходится нам дороже любого другого целого направления. Европа нынче дорога! Она, впрочем, всегда была дорогой.
- Это цинично, говорить о культуре и истории через призму денег.
- На моем месте было столь же цинично свернуть все остальное и оставить только Европу. Финансово эти варианты сопоставимы, но людей пострадало бы в десять раз больше. Так что циничным можно было бы назвать и отстаивание Вами Европы, поскольку это именно Ваше направление.
- Хорошо. Оставим циничность циникам!
- Спасибо на добром слове. Надеюсь, и в дальнейшем мы с Вами будем находить общий язык столь же легко. На самом деле, я Вас понимаю. Это нормальная реакция с Вашей стороны. Но такова ситуация.
- Да. Пожалуй, я несколько погорячился. Вы, конечно, в чем-то правы.
- Изначально предполагалось значительно большее сокращение финансирования на исследовательские цели. Удалось выбить увеличенный бюджет.
- Там как на базаре, начинают сразу с шокирующих скидок, чтобы в итоге сторговаться на удобной им величине, - провел аналогию еще один из присутствующих коллег.
- Да. И мы уже не в первый раз сталкиваемся с такими сокращениями, - руководящий тон сменился на товарищеский, поскольку острые углы вопроса уже прошли.
- Увы! Это так! - подтвердил "старейшина" совета. - Хорошо, что хоть иногда с громкими лозунгами властители, так сказать, с барского плеча возьмут и скинут нам прибавку, которую позже начинают обрезать то с одной стороны, то с другой. А без подачек мы бы уже давно сидели в бублике. Но это, извините за отступление, сбоку темы.
- Жалко старушку! - слова были сказаны с глубоким сожалением. - Но были и более крутые времена. Когда вообще все менялось. Был ведь уже почти бублик!
- Хватало только на песочницу под балконом, - подхватил "старейшина". - Так что сейчас еще все хорошо!
- Тогда на хорошем и закончим. Только позволю себе еще раз напомнить, что необходимо будет распределить людей по оставшимся направлениям.
С этими словами совет был закрыт.
***
Заканчивался долгожданный и вместе с тем неожиданно подошедший к концу пятый курс. Но это так только для студентов. Для профессоров время идет ровнее. Один пятый курс меняется пятым курсом следующего потока, потом следующего... Сданы все экзамены. Встретить в университете Авдея, Ярика, Лизон или кого-то другого из их компании уже было событием. Тем более...
- Нонна? Тебя ли я вижу? Какая радость!
- Натан Саныч. Здравствуйте. Я тоже рада Вас видеть. Вы спешите?
- Немного. Ярика здесь после экзаменов не встретишь, и тебя тем более удивительно. Ты по какому-то вопросу?
- Да на следующий год восстанавливаться хочу. Вот зашла узнать. А то летом здесь никого не найдешь.
- Значит, всё. Выросли! От мамкиной юбки оторвались, - улыбнулся Натан Саныч. - Как там мальчуган-то поживает?
- Глеб хорошо. В садик пошли, теперь вот я днем бываю свободна.
- Слушай, ну, я бы поговорил, только мне сейчас к Ильичу нужно. Ты в деканат-то или на кафедру зайдешь?
- Так прямо к вам и иду! Я подожду Вас.
- Отлично! Не прощаюсь тогда.
*
Натан Саныч зашел в кабинет ректора.
- Савелий Ильич, здесь некоторые документы, по поводу...
Зазвонил телефон и Савелий Ильич рукой показал, мол, оставьте документы здесь, я посмотрю, и стал отвечать на звонок. Но оторвался и от него, вспомнив, что...
- Да, Натан Саныч. Я уже посмотрел списки новых групп в экспедиции. Они, конечно, с профессорами согласованы?
- Безусловно.
- В общем, готовьте приказ. Я, правда, внес небольшие коррективы. Я бы рекомендовал... - хотел, было, пояснить Савелий Ильич, но то ли отвлекся, то ли передумал. - Увидите сами.
***
Вечером дома Нонна рассказала Ярику, что была сегодня в универе, всех видела, кого застала, со всеми разговаривала.
- Ага. А я в обед забежал, тебя дома нет. Чудеса, думаю.
- И не говори. Чудеса! Сын в саду. Загуляет мамка!
- Да Тамилка уже так и решила! - припомнил с улыбкой Ярик.
- Вот же зараза! - улыбнулась Нонна. - Ты ее видел?
- Она как раз, когда я уходил, зашла в гости. Удивилась! "Эх, мать-то дает!" сказала.
- Поговорит она еще у меня!
- Ты знаешь, она, кстати, не сильно говорливая была сегодня, - припомнилось Ярику.
- Тамилка-то? - удивилась Ноннка.
- Мне так показалось.
- Утром в универе мы виделись пару минут, была нормальная... Ну, или делала вид. Она уточнила, что я не надолго в универ. Но не предупредила, что собирается зайди.
- Может, она и не собиралась? - предположил Ярик.
- Да может... - Ноннка пыталась припомнить подробности утренней встречи, как это она ничего не заметила. - А я засиделась с Семенычем, потом у Натана Саныча.
- Может у нее за пару часов случилось расстройство какое... - промямлил Ярик.
- Какое еще расстройство?
- Расстройство настроения, например.
- Ну, если только настроения... То одно из двух. Не иначе! - заумно многозначительно заключила Нонна. Но все-таки не удержала свое любопытство. - И что, она прям совсем ничего не рассказывала?
- Сказала, зайду в другой раз. Буду знать, что теперь ваша мамаша свободна, и ей нужно предварительно позвонить.
- Ладно. Я ей сейчас сама позвоню. Она просто не знала, что мы Глеба в садик отдали.
- Ты же в деканате была? Че тебе Натан-то рассказывал?
- Европу, оказывается, закрывают?
- Полностью?
- А ты не в курсе? Полностью! Натан говорит, Панкрат Андреевич чуть не поседел на совете, когда услышал, что его Европу все-таки порезали. Даже поругался с Савелием Ильичем.
- С ним разве можно поругаться? Он же всегда спокоен, как три сытых удава.
- Ну, в общем да. Как и положено руководителю. Потом на кафедре они отпаивали Панкрата Андреича чаем. Семеныч с высоты своего опыта убедил его, что это не самое страшное. На кафедре только об этом и разговоры. Они же сейчас распределяют студентов, кто на Европу ездил. Кстати, пятикурсников собрать не могут.
- А из нашего потока не многие ездили на Европу.
- Ну, да. Я помню.
- Ты узнай у Тамилки, что там у нее такого? Не из-за Европы же она такая не своя, - улыбнулся Ярик.
***
- Ну, привет, подруга! - словно пропела, но бодро и радостно произнесла Ноннка, раскидывая руки в стороны и разглядывая подругу во все глаза, как будто сто лет ее не видела.