"А она не безнадежна для симпатичной", - подумал Ярик.
- Об этом молчит не только история, но даже стены! Но Вы, Прис, спрашивали про Африку.
- Да, да. Закон нас отвлек, - немного успокоилась девушка.
- Если получится, то на следующий год, но, скорее всего, через год, я планирую собрать экспедицию. В центральной Африке, может, слышали, определенно что-то происходит, - Ярик, перебирая мысли в голове, забарабанил пальцами по столу. По взгляду собеседницы, он понял, что она вряд ли интересовалась такими вещами. А на всеуслышание они еще не выходили. - Нечто похожее нашли в Южной Америке и не только там, но Африка впереди по количеству занятных сводок. Сейчас хочу собрать более точную информацию о нашем целевом районе и тоже, как и Вы, наладить более тесные контакты с коллегами археологами из местных лабораторий. К сожалению, не все подробности удается узнать в переписке.
Ярик снова посмотрел на часы.
- Мне кажется, Вы уже торопитесь, - сказала Прис. - Признаться, я тоже. Приятно было с Вами познакомиться.
- И мне так же, Прис. Удачи Вам. Кто знает, может, мы еще встретимся. А у Вас есть электронная почта?
- Шутите?! Конечно!
Ярик попросил Прис снять его на фотокамеру в этом ресторане. И сделал ее фото на память, пообещав его скинуть.
***
Информации, которую Ярику удалось выяснить у коллег из эмиратских университетов, было достаточно, чтобы переваривать ее весь непродолжительный предстоящий перелет. Но самое главное, он был уверен, что он узнает еще больше.
Однако, его надежды оправдались не в полной мере. Эмиратским университетам он обзавидовался, египетские были так себе. Но когда он попал в страны южнее, он понял, почему исследования у них идут так медленно. Мысль, как они могли, когда были студентами, жаловаться на недостаток чего-то у себя на архе, застряла у него комом в горле.
"Да. Лишний раз убеждаюсь, что кому-то молоко - вода, а кому-то и вода - молоко!" - подумал Ярик.
Но была и другая причина, которую ему удалось узнать только немыслимыми речевыми ухищрениями. Никто просто не хотел об этом рассказывать. Ярику стало известно, что люди, кто занимался этой проблемой, пропадали в том самом регионе, который больше всего интересовал Ярика.
Было несколько экспедиций. Один человек погиб, его тело удалось найти. Еще один пропал без вести. Это был господин Тафари Кнундал. А африканский народ - народ суеверный. Мало, кто решается продолжить эту работу. И даже мало, кто хочет говорить об этом. Теперь Ярику стало понятно, почему информация по интересующей его теме была скудной.
С другой стороны, из того, что рассказали о погибшем, он сделал вывод, что причиной скоре всего было либо несоблюдение техники личной безопасности, либо слабая экипировка. Либо и то, и другое, точнее первое, без учета поправки на второе. Как бы там ни было, никакой мистики. Пропавший? Здесь непонятного больше. Впрочем, про Тафари говорили, что он довольно странный и замкнутый человек. Это, конечно, ничего окончательно не объясняло, но, тем не менее, не исключало того, что Тафари просто ушел. Сейчас может жить просто где-то с отдаленными племенами. Ведь его даже почти не искали! А все из-за страха и суеверий!
Но все же ему показали карты районов, расчерченные материки, а их выделили два. Разрешили сделать копии карт.
Но самое важное - это то, что ему показали живьем все найденные материалы. Их на самом деле оказалось гораздо больше, чем университет смог предоставить на фотографиях.
- Бараса, а почему вы не делали фотографии всех предметов, - спросил Ярик своего коллегу. - Это ведь такой обширный материал. Мы могли бы его уже изучить.
- Все фотографии, которые мы вам отправляли, - ответил Бараса, - были сделаны до того, как пропал Тафари Кнундал. После той экспедиции сюда сдали все находки. И потом в хранилище никто не заходил.
Впрочем, говоря это Бараса, тоже осторожно стоял за порогом хранилища.
Ярик проработал здесь несколько дней. Ему было разрешено изучать, описывать, фотографировать. Но нельзя было ничего выносить из хранилища. Здесь Ярик нашел множество надписей, сильно отличавшихся от всех, которые они видели прежде, но однозначно это был тот же диалект. Он уже сейчас понимал, что эти новые данные могут дать необходимые подсказки, к разгадке этих текстов.
Когда он ехал сюда, работа с местными коллегами ему представлялась совсем иначе. Он думал, что они будут работать бок о бок, много беседовать. Вместо этого все время, что он провел в хранилище, он беседовал сам с собой. Да и вне хранилища с ним стали общаться осторожнее, чем поначалу - все же таки он уже прикоснулся к этим "проклятым" находкам.
К сожалению, здесь Ярику не смогли ничего сказать о возрасте находок. Но это был очень важный вопрос. Пришлось долго торговаться и выходить на уровни руководителей выше и выше, чтобы ему разрешили вывезти несколько самых незначительных образцов для экспертизы, хотя бы горст культурного слоя, образцы которого были взяты с раскопа.
На удивление Ярика выехать из страны с артефактами в руках оказалось очень просто. Гораздо проще, чем вынести их из хранилища.
"Едва ли они так все хорошо согласовали, что меня даже не спросили о них на границе, - думал Ярик, поднимаясь на борт самолета. - Скорее всего, здесь очень слабо обстоят дела с охраной подобных предметов на государственном уровне. Самый надежный способ охраны - это не выпускать из хранилища. Наверное, поэтому мне ни разу не позволили выйти на свет, чтобы получше что-то разглядеть".
В самолете он думал о многом, но чаще всего возвращался к мысли о собственной экспедиции в регион. Теперь ему было более понятно, что для этого нужно и сколько приблизительно на это нужно денег. У него еще оставались средства от наследства соседа. Но, уволившись из фирмы и перейдя на работу в университет, его доходы резко упали. Кроме того, возраст сына и те страхи, которые он услышал, никак не могли примириться.
23.
- Деш, я так понимаю, ты снова взялся за старую привычку и не успеваешь забегать в гости к почтенному имилоту, - укорял Сайкон, но все-таки в интонациях больше торчало добрых иголок, чем недобрых.
Да и откуда высыпаться недобрым, если ты сам устало-приятно потягиваешься в кресле имилота, улыбаясь улыбающейся тебе заре, с ощущением, что скоро можно будет собираться с работы домой.
- Я вообще-то еще планировал сегодня успеть к Вам, имилот, - весело ответил Деш, разговаривая находу.
- Уже светает! Но я слышу, ты еще бодришься! - ощущая величину противопоставления своего настроения и настроения Деша, продолжил Сайкон.
- По-другому нельзя. Вопросов много, успеть нужно все. Сами понимаете.
- Да. В такой ответственный момент расслабляться нельзя. А мне уже к концу асана не просто сохранять бодрость духа. Да и хотелось поговорить с тобой спокойно и обстоятельно. Но ты если и успеешь, то совсем поздно.
- Да и детей еще сегодня из педагогиума забираем, - сознался Деш.
- Забираем, говоришь? Титуа здесь?
- Нет. У Титуи сейчас нет возможности. Это Лаина. Ей пока сюда не долго добираться, она старается почаще бывать здесь.
- Ну, тогда вопрос решен, - понимающе резюмировал Сайкон. - Переносим встречу. Только имей в виду, "переносим", не означает "отменяем". Жду тебя после выходных.
- Договорились, имилот, - не найдя ни одной причины возражать такому решению, согласился Деш.
- Я бы, конечно, побывал бы у тебя в лаборатории, но там нам поговорить ведь не дадут.
- В текущей ситуации, пожалуй, это так.
Они попрощались, и каждый вернулся к своим хвостам, которые нужно было еще сегодня успеть подчистить.
*
По дороге домой Деш изобразил небольшой зигзаг и заскочил в магазин, взять детям сладостей. Долго не мог выбрать, хотелось чем-то их порадовать и даже удивить. Но дома удивили его дети своими рассказами про невероятную новую воспитательницу.