— Ева, а где ваш багаж и личная камеристка? — тут же с интересом спросил принц, не желая отпустить ее руку.
В его голосе не было нехороших подозрений, но Ева ощутила себя, как на допросе у инквизитора.
А принц смотрел на нее сверху вниз да так и держал ее кисть. Даже мягко поглаживал большим пальцем — как будто машинально.
— Ваше высоче…. Матер Бормиас, — Ева осторожно потянула руку на себя, он удивленно поглядел на свои ладони и отпустил.
Наверно вояка не в состоянии думать о таких деталях, а Ева понимала, что если их увидят держащимися за руку, то слухи просто захлестнут столицу, как цунами.
Это преждевременно. А еще Еве казалось, что за слишком быстрое сближение Грайнор ее по головке не погладит…
— Простите… — растерянно сказал Бормиас по поводу ее руки. Но про служанку и багаж не забыл. Его голос снова стал голосом боевого командира: — Так где они, Ева?
— Они приедут позже… — только и нашлась Ева. — Мы следовали налегке…
— Ваш батюшка просто невероятно неосмотрителен! Если я когда-нибудь встречу его — подробно объясню, что подобную самостоятельность полезно воспитывать в мужчинах, а не в юных нежных девушках! — досадливо поморщился Бормиас. — Слуга, распорядитесь, чтобы послали за вещами и служанкой! Пойдемте, Ева, я должен быть уверен, что вам выделили лучший номер! И дали приличную временную служанку…
Он действительно проследил… Так проследил, что Ева опять не знала куда деться от смущения!
Конечно, при появлении наследника престола все в гостинице забегали. Несколько раз уточнили, требуется ли номер для его высочества и дамы или только для дамы. Показали несколько номеров, Ева даже устала ходить смотреть их. А главное, все так многозначительно на нее поглядывали! Словно что-то знали.
Вернее, словно были полностью уверены, что она — неизвестно откуда взявшаяся фаворитка (а попросту — наложница) старшего принца.
— Этот, — наконец сказал Бормиас, а Ева выдохнула.
Может быть, ей, наконец, можно будет расслабиться? Хоть ненадолго! Ведь не пойдет же Бормиас заселяться с ней.
Конечно, этого он не сделал. При всей своей прямоте и непринужденности так рисковать репутацией Евы он не стал.
Лишь взял ее руку для поцелуя, опять задержал дольше положенного, чем заставил Еву смущаться по-настоящему. Это заботливое нежное касание было и ласковым, и жадным… Он всей кожей ощущала, как принца влечет к ней.
Не так, как Грайнора! Чище. Лучше. Со всей отдачей души… И в ней в ответ что-то возникает. Ева пока не могла понять, что именно, ей просто было не до того.
Но точно возникает. Слабый, нежный отклик.
Впрочем, и младший принц вызывает в ней странные чувства. Он — как острая специя, делающая блюдо по-настоящему вкусным… Легко сжечь язык, но без нее все будет пресным.
Бормиас долго задумчиво смотрел на Еву. Потом извинился, что злоупотребляет вниманием усталой путешественницы, поклонился и… ушел, стуча каблуками.
Ева смотрела ему вслед и больше всего на свете ей хотелось догнать его, признаться во всем. И пусть этот заботливый принц делает с ней, что захочет. Как угодно накажет.
Или воспользуется тем, из-за чего она вечно в бегах.
Ева не знала, что, вернувшись по делам в гарнизон, принц Бормиас вызывал доверенного человека.
— Тайп, выясни все про маркизу Евелину Гуадор из… маркизата… Все, что сможешь.
— Простите, ваше высочество, в чем подозревается указанная маркиза?
— Да ни в чем, болван! — рявкнул Бормиас. — Просто отправь кого-нибудь к ее родителям. Я хочу знать о ней все — что любит, чем занимается, какие у нее любимые цветы… Не знаю, как, но вызнайте это все. Найдите ее подруг, пусть расскажут…
— Простите, ваше высочество, а вы знакомы с этой девушкой?
— Да, Тайп, проклятье, знаком!
— Так извините, ваше высочество, может быть легче спросить у нее самой? — осторожно продолжил Тайп.
— Послушай, Тайп, — принц навис над ним. — Разумеется, я могу это все спросить. Но я, проклятье, много лет не имел дела с такими девушками. И я не умею ухаживать за девицами. Мне нужно делать ей сюрпризы, дарить подарки. Я хочу знать, что она любит!
Тайп обреченно вздохнул.
— Как скоро я должен раздобыть эти сведения государственной важности, ваше высочество?
— Оставь свои шутки, Тайп. К завтрашнему утру!
— Прошу прошения, ваше высочество… Боюсь, вы требуете невозможного… Туда ехать целую ночь.
— Хорошо, — смилостивился принц. — Значит, к завтрашнему вечеру.
— Сделаю все возможное, ваше высочество… Только, боюсь, мне потребуются средства…