Алмаз осторожно тронул ее за руку. Она перевела взгляд на него и чуть не зажмурилась от яркого, слепящего глаза света, льющегося от коня. И как же отдать ему тьму, чтобы не поранить?
«Преобразуй, госпожа моя. Используй дар Рока».
Интересно, откуда наг так много знает? И как мало о нем знает она, с горечью подумала Данка. И как преобразовать? Чтоб вас всех икота замучила! Неужели, сложно рассказать нормальным языком? Дар Рока… Да он кроме секса вообще хоть что-нибудь умеет? Или ей нужно переспать еще и с Алмазом? Но… это же глупости! Может поцеловать? Данка внимательно всмотрелась в лицо застывшего напротив мужчины. Ну если представить, что это ради лечения… то… может быть она и сможет… Но ведь это будут все видеть! И Шуас тоже! Но она попробует. Только один раз!
И, пока не передумала, Данка решительно шагнула к Алмазу, встала на носочки и поцеловала его в губы. Сначала осторожно и стеснительно, а затем, обняв за шею, более смело, жарко и горячо. Он сперва скованно стоял, опустив руки по швам, но вот робко обнял за талию, прижимая к себе, склоняясь ниже к невысокой Данке, и ответил ей, нежно и безропотно отдавая себя. Она не увидела, а скорее почувствовала, как с ее рук в Алмаза вливается золотистая пьянящая энергия страсти. Данка поняла, что ей нравится целовать эти покорные губы, что ей мучительно сильно хочется большего, хочется увидеть Алмаза, стоящего перед ней на коленях, беззащитного, покорного ее желанию, жаждущего ее ласк…
И тут она распахнула глаза и столкнулась взглядом с Шуасом. Боль в глазах нага протрезвила моментально. Данка отстранилась от Алмаза, развернулась и бегом бросилась прочь. Черт с ним, что вокруг ночь! Черт с ним, что она не знает, куда бежит, главное — подальше от этого мужчины! От них всех! Да пропади оно все пропадом! Она хочет домой!
Ноги сами вынесли в оранжерею, освещенную лунным светом. Пахло розами и ночными фиалками, в причудливых тенях было легко спрятаться, Данка забралась на знакомый подоконник и дала волю слезам.
От жалости к себе ее отвлек шум крыльев. Напротив приземлился большой ворон, склонил голову набок, внимательно глядя на девушку, прыгнул вперед и превратился в мужчину.
— Держи, — он протянул Данке черный носовой платок. — Не пристало богиням сидеть с распухшим носом и красными глазами.
— Не смешно.
— Я не шучу. — Он достал из кармана второй платок, аккуратно расстелил его на подоконнике и только потом сел рядом с Данкой. — Ньекка была богиней, плохенькой конечно, но все же богиней. Именно она держала купол в период между смертью предыдущей хранительницы и приходом новой. А ты ее убила.
— И не жалею.
— Похвально. Но теперь купол никто не держит, и в любой момент он грозит рухнуть на головы всем нам и погрести под слоем воды целый мир.
— И ладно.
— Откуда такое безразличие, госпожа Дана?
— В этом мире я знаю только этот дворец, который нахожу скучным и бестолковым, одиннадцать девушек и их рабов, половина из которых уже мертва, а вторая половина мне неинтересна, да бога-демона, выдающего себя за двух братьев. Ради кого из них я должна желать спасти чужой для меня мир?
— Ради себя? Или, может быть, ради твоих мужчин, ради ваших будущих детей?
— Неравноценный обмен, не находишь? Я устала, — Данка зевнула, чувствуя апатию и безразличие. — Я не хочу решать, не хочу выбирать, не хочу бороться. У меня даже нет сил найти Флеша. Чувствую себя зомби. — Она склонила голову к плечу мужчины, а затем просто улеглась головой к нему на колени, подложив под щеку ладошку. — Что со мной не так, Муно?
— Все так, — ворон погладил ее по голове. — Завтра ты проснешься другой. И это хорошо на самом деле, потому что именно у тебя хватит дерзости поставить на место этих зарвавшихся глупцов.
Данка подняла голову. До нее только сейчас дошел смысл сказанного раньше.
— Эй, ты сказал — моих мужчин и наших детей? Во множественном числе? Это такая шутка?
— Нет, — впервые за время их разговора улыбнулся ворон. — У тебя будет не один муж.
— Откуда знаешь? — даже спать перехотелось, так стало любопытно. Не то чтобы она была против, но и о гареме никогда не мечтала.
— Прорицаю, — ворон прикрыл глаза и откинулся на окно. — Если не знаешь ответов, спроси у того, кто знает. Вот только мне интересно, как ты будешь привязывать к себе меня? Сексом не получится, я уже лет сто как им не интересуюсь.
А на вид такой импозантный мужчина, подумала про себя Данка.
— Боли я не боюсь, сильные эмоции давно уже не испытываю. Тяжело придется.
— А как тебя привязали к нынешней хозяйке? — Данка почувствовала, что засыпает.
— Первоначальный ритуал не такой, как последующие…
Дальше она уже не услышала, провалившись в сон.
Они, держась за руки, шли по Млечному пути, и звезды сопровождали их путь тихим переливчатым звоном. Женщина в свободных белых одеждах и Данка в своем неизменном спортивном костюме.
— Наш мир прекрасен. Когда-то много веков назад его создала женщина для женщин, чтобы оградить их от кровопролитных войн, развязанных мужчинами; чтобы дети росли в тишине и благосостоянии. У нас никогда не было правителей, самые мудрые женщины принимали решения, если была в том необходимость, а самая мудрая, самая смелая, самая добрая держала купол силой своей любви. К ней приходили за советами, ее слово было решающим и никогда не оспаривалось. Потом женщины привели в этот мир своих мужчин, и они приняли наши законы, иначе и быть не могло. Купол создан так, что разрушить его не может даже ненависть, поселившаяся в сердце хранительницы. Он защищает нас не только от внешних бед, он защищает нас от самих себя.
— А как же тьма в моей душе? Тьма, которой наградил меня Чет?
— Без света нет тени, без тьмы не приходит рассвет. Береги своих мужчин, Дана, их любовь сделает тебя счастливой.
— И ты, и ворон Муно говорят о нескольких мужчинах в моей жизни. Разве такое может быть?
— Друг, брат, любовник, муж… Как выбрать, когда выбор столь велик? — тихонько засмеялась женщина и лукаво улыбнулась. — Разве твое сердце уже не выбрало?
— Знать бы еще, что это оно выбрало, а не… — Данка помахала в воздухе рукой. — Не всякие магические штучки.
— Ты поймешь.
— Я не хочу гарем!
Незнакомка рассмеялась искренне и заразительно.
— Кто говорит о гареме, Дана?
— Ну… а как же?… — смутилась Данка. Ага, мудрость так и прет, даже во сне смогла ляпнуть глупость.
— Фамильяры — это магия, заключенная в теле животного. Да, им свойственны человеческие черты, но… не более того.
— Хочешь сказать, что в таком браке не будет детей? — во сне Данка была менее стеснительная, но не менее любопытная.
— Брак с магией? Шутишь? — округлила глаза собеседница. — Это твои верные слуги, друзья, помощники. Собери всех, и поддержка купола станет для тебя легким развлечением. А замуж выходи за настоящих мужчин.
— Не хочу я замуж! Я хочу домой, этот мир чужд мне.
— Ты просто забыла, — голос незнакомки прозвучал чуть печально. — Хранительницы сродни богам: мы никогда не уходим из этого мира навсегда. Наши души уходят из него, но всегда возвращаются.
— А как он называется, этот мир? — Данка почувствовала, что ее тянет вниз; она просыпалась.
— На твоем языке это звучит как Любовь.
Ну да, конечно, как еще женщина могла бы назвать мир для женщин? Никакой фантазии!
Данка открыла глаза. Она так и лежала на коленях у дремлющего Муно, за окном всходило солнце, золотя белые розы, за которыми они прятались.
— Ты получила ответы на свои вопросы?