Близнецы.
— Ты ведь не забыла мое имя, детка?
— Рок. — Данка облизнула враз пересохшие губы. Да что с ней такое? Отчего ее тело так реагирует на этого демона?
Рок самодовольно улыбнулся и сделал шаг в ее сторону, она тут же отступила.
— Чету это не понравится, — чуть слышно пробормотал Флеш.
— Еще одно слово, раб, и я тебя убью, — не меняя интонации и не отрывая взгляд от Данки, сообщил Рок.
— А если не убьешь ты, то убьет он, — обреченно произнес Флеш и встал перед свой хозяйкой. — Она принадлежит Чету.
— Она принадлежит мне, она сказала заветные слова.
— Госпожа моя, это правда? — не оглядываясь на девушку, спросил крыс.
— Э… ну… это было во сне! — Данка вспомнила свои сны, и румянец окрасил щеки. Неужели она могла быть такой… такой распущенной?
— Что, крыса, не досмотрел? — весело поинтересовался Рок.
— Я не знал, что ты умеешь входить во сны, — с досадой произнес Флеш, опуская взгляд.
— Никто не знал. А теперь исчезни, хранитель.
Флеш поклонился и отошел.
— Я зашел на минутку, поцеловать свою избранницу и уйти до ночи. — Рок протянул руку и провел кончиками пальцев по девичьему лицу. Очертил контур губ подушечкой большого пальца, опустил ладони на плечи, словно там им и было место, притянул к себе.
Дана зачарованно смотрела на него, не в силах пошевелиться. В голове истошно кричал внутренний голос, что надо бежать, спасаться, но ноги приросли к полу. Ей казалось, что она летит в бездну, и нет спасения, еще немного и все… погибнет.
— Ты ведь хочешь меня, девочка. Так хочешь, что твое сердце забывает стучать, а ноги подкашиваются. М-м-м, как это хор-рошо, — промурлыкал демон и склонился над Данкой. — Восхитительно прекрасно.
Поцелуй вышел обжигающим, совсем не таким, как во сне. Опаляющим, болезненным, горьким. Но при этом таким возбуждающим, что Данка застонала, желая большего, и тут же испугалась. Нечеловечески длинный горячий язык проник внутрь, лаская, покоряя, властвуя, и ей хотелось, чтобы это длилось как можно дольше. Это было ненормально! Она никогда не реагировала так на мужчин, даже на тех, кто ей очень нравился. Никогда ей не хотелось вцепиться в плечи стоящего напротив существа и умолять его не уходить.
Страх отрезвил лучше магической пилюли. Она оттолкнула Рока и выбежала из комнаты, подальше от соблазна. В спину ей прозвучал тихий самодовольный смех.
— Я приручу тебя, девочка, и ты уже никогда не захочешь смотреть на других, — усмехнулся демон и исчез.
Флеш еще минуту смотрел на то место, где только что стоял Рок, затем нахально ощерился и отправился искать Данку, подумав, что хозяйка, сама того не зная, вляпалась в очень интересную ситуацию. И если она сумеет разыграть партию правильно, то выиграет намного больше, чем жизнь. Но говорить об этом Дане он не собирался, ну, если только она прямо его не спросит.
В коридоре пахло множеством людей, но Флеш легко вычленил запах хозяйки и пошел за ним, как за путеводной нитью. Данку он нашел сидящей на узком подоконнике в большой дворцовой оранжерее. Она сидела, обхватив колени руками, и смотрела на куст роз.
— Ненавижу ее, — прошептала Данка. — Злобная сучка!
— Что в этот раз? — Флеш нервно дернул хвостом.
— Она встретила меня в коридоре и сказала, что за каждый мой проступок будет срезать у тебя по полоске кожи и запретит тебе оборачиваться.
— Госпожа моя, — простонал Флеш. — Ну подумай головой своей распрекрасной: зачем тебе увечный хранитель? Если бы Ньекка хотела тебя убить, она нашла бы способ проще, чем калечить меня.
— Зачем тогда она мне это сказала? — зло всхлипнула Данка.
— А ты вспомни, какие эмоции испытывала при этом?
— Злость, беспомощность, страх, боль…
— Вот и ответ. Она была голодна. — Крыс сел рядом, его длинный хвост, словно змея, обвился вокруг ноги.
— Голодна? — непонимающе захлопала глазами Дана.
— Госпожа моя, она демон. Они питаются людскими эмоциями. Ньекка — богиня крови и смерти. Ужас, отчаяние, боль — это ее пища. Она тебя провоцировала. Она, конечно, может осуществить свою угрозу, но запретить мне оборачиваться можешь лишь ты. Я твой раб. Магический раб. На веки вечные, и только смерть может разлучить нас.
— Прям брак, — сквозь слезы улыбнулась Данка
— Представляю, какие дети у нас могут быть…
— Дурак! — Данка замахнулась, чтобы отвесить парню затрещину, но он увернулся.
— Какая милая сцена! Госпожа и ее раб болтают как равные, — раздался девичий голос, и к ним подошла одна из невест.
Глава 5. Соперницы
За окном темнело, наступало время Рока, и Чет, забросив ноги на стол и удобно устроившись в кресле, с интересом посмотрел в зеркало. Большое полотно, ограненное золотой рамой, было поделено на одиннадцать квадратов — для каждой невесты свой.
— Крыс слишком болтлив, — раздался безразличный голос Ньекки, и она вошла в кабинет. — Он единственный из рабов, кто может нам противостоять. Он силен. Быстр. Нагл. И полон энергии. Бурлящей, мощной, пьянящей лучше вина.
— Потому что его хозяйка наполняет его этой энергией. Идеальный союз.
— Она слишком человечна. — Ньекка вгляделась в зеркало; Флеш как раз заходил в оранжерею. — Мне не терпится вновь получить его в свои покои.
— Если ты будешь часто истязать хранителя, его хозяйка заподозрит неладное, — недовольно произнес Чет.
— Меня это не волнует. Я буду его брать, когда захочу и сколько захочу.
— Ньекка, не забывайся, — в голосе Чета прозвучала угроза. — Ты здесь только потому, что мы позволили. Не смей брать больше, чем тебе необходимо.
— Пф… — презрительно фыркнула богиня и выплыла из кабинета.
— Дрянь, — пробормотал Чет. — Скорее бы от тебя избавиться.
Он перевел взгляд на зеркало. В нем отражалась оранжерея и разговаривающие о чем-то две его невесты. Дана и Симана. Крыса, в отличие от раба Симаны, чувствовал себя свободно: он сидел на подоконнике, болтал ногой и делал вид, что происходящее вокруг его не касается. Чет бы ему даже поверил, если бы не подрагивающие уши, ловящие каждое изменение в интонации хозяйки. Забавная она, эта землянка. Что значит другое время и другое воспитание, точнее, его отсутствие. Чет ухмыльнулся. И эмоции у нее чистые, незамутненные. Она не притворяется: если ненавидит — то от чистого сердца, если любит — то без всяких условностей, если боится — то до дрожи в коленках, а когда злится, от нее искры летят. Такими питаться — одно удовольствие. Вот бы еще попробовать ее кровь… Но это не сегодня.
Он провел рукой над зеркалом, увеличивая изображение и включая звук. Интересно, о чем говорят эти две красавицы? Впрочем, Симана ему не нравилась — слишком смуглая, слишком покорная, слишком нежная, но при этом высокомерная и эгоистичная, как и все остальные «невестушки». Неимоверно скучная. И энергия от нее идет такая же скучная.
Чет перевел взгляд на ее хранителя. В отличие от крысы, у этого каналы были закрыты, точнее — закупорены, магия едва пробивалась через его тело, струилась тоненьким ручейком. А ведь каким резвым жеребцом был всего пару лет назад. А сейчас мерин с перекрытыми каналами. Эх, люди, люди, что же вы так недальновидны? А ведь Симана пришла из магического мира. Вот и показатель. По хранителям можно судить об их хозяйках. Симана — никудышная хозяйка для своего раба. А значит, не ее ищет Чет. Но забавно послушать, о чем эти двое судачат с такими недовольными лицами. Он устроился удобнее и прислушался.
Данка хмуро смотрела на подошедшую к ним незнакомку. Высокая, изящная, грациозная, в ее лице отчетливо просматривалась восточная кровь. Да и одежда под стать — нечто воздушное оранжевых оттенков. Она презрительно посмотрела на крыса и улыбнулась Данке.
— Мое имя — Симана, — пропела она. — Госпожа Симана. Я третья дочь падишаха.
— Дана.
— А титул?
— Без титула.