Нестеренко Юрий
Принесённые в жертву
Нестеренко Юрий
ПРИНЕСЕННЫЕ В ЖЕРТВУ
С самого утра Анриса мучили дурные предчувствия. Конечно, теперь, когда такое бедствие обрушилось на город, в этом не было ничего удивительного. Анрис всегда считал себя человеком здравомыслящим и не поддался бы каким-то беспочвенным страхам; но в том-то и беда, что у него были все основания для беспокойства. Это отразилось и на его работе; он чуть не испортил новый меч, но мастер Инрэд, вместо того чтобы отругать юношу, посмотрел на него с сочувствием:
- Анрис, не убивайся ты так прежде времени. Конечно, ты считаешь Элари самой прекрасной девушкой в мире, но не забывай, что у членов Совета могут быть другие мнения.
- Да, - сказал Анрис, - да, я понимаю. Вы очень добры, мастер.
- Ну ладно, ступай к ней. Вижу, в мастерской от тебя все равно сегодня толку не будет.
- Спасибо, мастер!
Чем ближе подходил он к дому Тэссильдов, тем быстрее несли его ноги; он буквально вбежал на Солдатскую улицу и остановился, чувствуя, как все обрывается внутри. Дом Тэссильдов, дом, где жила его Элари, был украшен гирляндами цветов.
На негнущихся ногах он подошел к двери и взялся за молоток. Дверь открыла госпожа Тэссильд. Она старалась держаться с достоинством, но лицо ее было красно от слез.
- Входи, Анрис, - прошептала она. - Элари ждет тебя.
Едва он переступил порог, девушка подбежала к нему и обвила его шею руками, прижимаясь к нему всем телом. Анрис тоже крепко обнял ее. Пожалуй, в другие времена подобное поведение до замужества и даже до официально объявленной помолвки было бы сочтено не вполне приличным, но кому теперь могло быть до этого дело? Анрис сжимал ее в объятиях; Элари всхлипывала у него на плече. Наконец, она отстранилась и попыталась привести себя в порядок.
- Когда это произошло? - спросил Анрис.
- Вестник пришел три часа назад, - ответила она. - "Девица Элари Тэссильд, вам оказана высокая честь..."
- Честь! - воскликнул Анрис вне себя от ярости. - Проклятые лицемеры!
- Ну, меня все-таки признали одной из прекраснейших девушек города, улыбнулась она сквозь слезы.
- Лучше бы ты родилась хромой! Одноглазой! Горбатой!
- Но ведь тогда ты бы не любил меня.
- О чем ты говоришь! - трезвый ум Анриса подсказывал ему, что она права: он чрезвычайно высоко ценил душевные достоинства Элари, но его чувство осталось бы простым уважением, если бы девушка не была так красива. Однако какой ей прок от его любви, если теперь она должна умереть, и притом такой отвратительной смертью?!
Дракон появился две недели назад. Конечно, в детстве Анрис, как и все, слышал сказки о драконах, чародеях, Лесном Народце и прочих подобных существах, но в отличие от своих соплеменников даже и ребенком он в это не верил. Поэтому, когда крылатый огнедышащий монстр впервые пронесся над городом, Анрис был шокирован, пожалуй, даже больше других, особенно когда узнал, что дракон не только выглядит, но и ведет себя в точности как в сказках, требуя от города дань: по пять самых лучших юношей и девушек. Чудовище дало горожанам две недели на отбор жертв, пообещав, в случае если будет удовлетворено, оставить город в покое; в противном случае гибель грозила всем жителям.
Конечно, горожане не сдались без борьбы. Большой отряд воинов под командованием самого капитана Даггерда отправился к пещере на бой с чудовищем; но стрелы не причиняли дракону никакого вреда, а на расстояние, достаточное для удара тяжелым копьем, солдаты просто не смогли подойти. Большинство погибло в огне, некоторые были покалечены, остальные обратились в бегство. Дракон не преследовал бегущих, но объявил, что еще одна попытка сопротивления будет стоить жизни половине горожан. Тогда Городской Совет вынужден был смириться и начать отбор десяти жертв. И вот сегодня истекал срок...
Тяжело ступая по скрипучей лестнице, со второго этажа спустился старый Ардонг Тэссильд, отец Элари.
- Господин Ардонг, неужели вы это допустите! - воскликнул юноша.
- А что мы можем сделать, Анрис? - печально развел руками старый воин.
- Ну... мы могли бы собрать деньги, подкупить членов Совета...
- Ничего не поможет. Одна из Избранных - Ирвира, дочь купца Ланнельда. У ее отца куда больше денег, чем у нас и у тебя, вместе взятых. Но Совет был непреклонен. Напротив, это они собираются заплатить нам - по тысяче золотых из городской казны семье каждого Избранного. Как будто нам нужны эти деньги...
- Ну все равно - нельзя же так просто сдаваться! Что, если спрятать Элари? Если объявить, что она больна заразной болезнью? Может, нам удастся уговорить врача...
- Пойми, Анрис, речь идет о спасении города. Если дракону не понравятся жертвы, он погубит всех нас. Поэтому ты не найдешь союзников в таком деле. Мы должны смириться - ради общего блага.
- И это говорит Ардонг Тэссильд! Герой Тэссильд, бывший двадцать лет назад лучшим солдатом города!
- Солдаты, как никто другой, знают, что порою приходится жертвовать собой, чтобы спасти остальных, - ответил Тэссильд.
- Но это же ваша дочь! Этот проклятый монстр сожрет ее заживо! Спросите ее, согласна ли она спасать кого-то такой ценой!
- Да, - тихо произнесла вдруг Элари. - Если только так я могу предотвратить гибель нескольких тысяч человек, я должна пойти на это.
- Мы все гордимся тобой, дочь, - сказал Тэссильд. Слеза пробежала по его щеке, пересекла глубокий шрам, оставленный аннорским клинком, и исчезла в вислых усах. Старый солдат поспешно отвернулся.
Анрис просидел у Тэссильдов, пока не начало смеркаться, и лишь тогда отправился домой. О нет, он вовсе не собирался смириться. До утра есть еще время... он непременно отыщет выход. Уходя, он шепнул Элари пару слов, давая ей понять, что она должна надеяться. Скоро ночь укроет город своим спасительным пологом...
Погруженный в эти мысли, он не сразу заметил, что перед его домом в Оружейном переулке сидят несколько человек, которые поспешно поднялись при его приближении. Анрис остановился, с удивлением глядя на них. Несколько стражников... и вестник Городского Совета. Анрис невольно сделал шаг назад, но тут же понял, что бежать бессмысленно.
- Оружейник Анрис Роннельд, вам оказана высокая честь спасти наш город. Ваш подвиг и ваше имя навсегда сохранятся в памяти горожан.
Стражники склонили головы, но в то же время следили за Избранным, готовясь упредить возможные резкие движения.
Анрис был потрясен. Все это время он думал только об Элари и совсем забыл, что такая же опасность может грозить ему самому. Анрис отнюдь не страдал комплексом неполноценности, но все же не думал, что будет включен в число пяти Лучших.
- У вас есть время до рассвета, - продолжал вестник. - Если вы желаете провести его вне дома, мы проводим вас. Вы можете заказать любой ужин за счет городской казны. Кроме того, ваши наследники получат тысячу золотых.
- У меня нет наследников, - произнес Анрис. - Мне ничего от вас не надо. Я иду домой.
- Вы вправе передумать, - сказал вестник. Стражники расступились, пропуская Анриса в дом.
Когда совсем стемнело, Анрис натолкал в старую куртку какого-то тряпья, водрузил сверху небольшую тыкву и усадил получившуюся куклу за стол в комнате, выходящей окнами на улицу. Потом он зажег светильник. С улицы, через занавеску, очень похоже на силуэт сидящего человека. Пусть те, которые наблюдают за домом, думают, что он сидит за столом и предается скорбным размышлениям. Конечно, на улице никого не видно, но они наверняка откуда-нибудь наблюдают - а вдруг Избранный не захочет принять высокую честь? Ну что же, Анрис еще посмотрит, кто из них умнее. Он надел два темных плаща - второй предназначался для Элари, распихал по карманам хлеб и пару холодных котлет, прихватил с собой веревочную лестницу, засунул за пояс нож и направился к лестнице на чердак.