В середине первой четверти я отдаю пас атакующему Новичку, хотя у меня чистый бросок. Он пробивает через одного защитника, и меня переполняет удовлетворение.
Я поднимаю глаза, наполовину ожидая увидеть наблюдающую Нову, но ее там нет. В ложе только Джеймс Паркер, который смотрит прямо на меня.
У нас с Харланом были свои проблемы, но владелец «Кодиаков» — это совсем другое дело.
У него репутация человека, стремящегося к контролю и коллекционирующего красивые вещи: дома, яхты, пару островов. Его деньги пришли от семьи и финансов. Все были удивлены, когда он купил команду, потому что никто не знал, что он вообще фанат баскетбола. Но пока он готов финансировать бюджет растущей команды, поэтому об остальном все молчат.
Мне не нравится, что он обратился к Нове. Я не хочу, чтобы он думал, что сможет ее заполучить.
Конец первого тайма, мы бьемся кулаками по дороге в раздевалку.
— Это было впечатляюще. Если бы вы видели как заканчивается атака, — говорит мне тренер.
— Тренер, мы выигрываем двенадцать очков.
— Мы могли бы быть впереди на двадцать пять, если бы ты играл в защите.
Я накидываю полотенце на голову и вдыхаю. Адреналин бурлит в моих венах, пока тело восстанавливается после нагрузки.
Внезапно я начинаю думать не об игре, а о Нове. Вчера я хотел помочь со стеной, потому что рассчитывал немного облегчить ей жизнь.
Мне было приятно решить проблему, которая без меня заняла бы больше времени и была бы сложнее для нее.
Я знаю, она хочет быть независимой, но это было одолжение.
Я высокий.
К тому же мне нравилось проводить с ней время, наблюдать за ее работой.
Я отправил ей сообщение перед началом игры, чтобы спросить, как Паркер воспринял стену, — потому что это было правильно, а не потому, что я не могу смириться с тем, что мы снова не разговариваем.
— Меньше показухи, больше защиты во второй половине, — требует тренер от всех, прежде чем вскинуть руку. — «Кодиаки» на три.
На обратном пути я замечаю, что тренер потирает грудь.
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
Он опускает руку.
— Я буду в порядке, если вы все выйдете на площадку и сделаете свою работу.
Мы выходим после перерыва, меняемся сторонами и уделяем больше внимания своей части поля. Атласа блокируют, и Майлз перехватывает отскок, швыряя мяч в бегущего Новичка на другом конце поля.
Толпа взрывается.
— Да, черт возьми! — я хлопаю Новичка по спине, пока мы бежим к другому концу.
С этого момента мы стремимся забить.
В четвертом периоде «Юта» делает рывок. Но когда звучит финальный свисток, мы выигрываем в восемь очков.
Вернувшись в раздевалку, мы ожидаем увидеть тренера, довольного победой. Но вместо этого он в ярости.
— Должно было быть больше. А ты, — тренер поворачивается к Новичку, — не умеешь защищаться. Ты ничего не добьешься в этой лиге.
Я встаю между ними.
— Он набрал сегодня двадцать пять очков. Отвали.
В комнате воцаряется тишина.
— За это вы оба будете сидеть в следующей игре, — рычит тренер.
Новичок и ребята уходят, большинство из них направляются в спортзал, который мы всегда посещаем после домашних игр.
Я все еще смотрю.
— Тренер, перестань. Не сажай меня на скамейку запасных. Это плохо для команды.
— Ты прав. Я посажу его на скамейку запасных.
Мой рот открывается.
— Вы — команда. Вы не слушали друг друга как команда, поэтому были последствия. Это дерьмо может прокатить с «Ютой», но против «Лос-Анджелеса» через четыре месяца оно не сработает.
Я топаю в сторону спортзала вслед за своими товарищами по команде.
— Что случилось? — спрашивает Новичок.
— Ты отстранен от игры, — говорю я.
— Что?!
Парни выглядят растерянными и подавленными.
— Хватит, — ворчу я. — Это была победа. Относитесь к ней как к победе.
Я достаю свой телефон и отправляю перевод на пять тысяч Новичку.
— Ты сделал то, что я сказал. И мы выиграли «Юту».
Его лицо светлеет.
Они возвращаются к своим упражнениям, но у меня все еще плохое настроение.
Нова по-прежнему не отвечает.
Я подавляю разочарование и заставляю себя продолжать тренировку.
Я полностью сосредоточен до тех пор, пока телефон не зажужжал рядом со мной во время выполнения подтягиваний. Это всего лишь агент, поздравляющий меня с игрой, и я говорю разочарованно, чтобы он отвалил.
— Можешь меня подстраховать? — спрашивает Джей.
Я шагаю к нему и замираю за штангой, когда он поднимает ее с чашек.