Люди, которых я едва знаю, обращались ко мне, чтобы поздравить, но молчал человек, который разбил мне сердце письмом.
Клэй сказал, что я ему не нужна.
Что мы — ничто.
Он ранил меня самым ужасным образом.
После того, как мой жених ушел, не предупредив, забрав все наши деньги и кучу доходов от клиентских проектов в дизайнерской фирме, я доверилась Клэю и поверила, что он другой. Я была другой с ним.
Пока все не закончилось.
Может, мы и не будем разговаривать, но он будет наблюдать за моей работой.
— Доступ в эту зону ограничен, поэтому сюда могут пройти только сотрудники и игроки. Вас не будут прерывать.
Владелец неправильно понял мое беспокойство.
— У меня есть наушники, — жестом показываю на свою сумку. — Никто меня не побеспокоит.
Прибывает сторож с небольшой тележкой. Владелец ждет, пока он достанет лестницу и установит ее для меня.
— Вам лучше начать.
— Спасибо, мистер Паркер.
Он оглядывает меня от кончиков туфель до моих розовых волос.
— Зовите меня Джеймс.
Он поворачивается на одной дорогой туфле, и я отворачиваюсь к стене.
Она пятьдесят футов в длину и полтора этажа в высоту. Огромная фреска, выставленная на обозрение команде, городу, миру.
Я проверила расписание, прежде чем прийти на стадион сегодня. У команды сейчас «бэк-ту-бэк», что означает отсутствие тренировок. Они будут восстанавливаться и прибудут как раз к началу тренировок и игры.
Сегодня это гулкое место — мое.
2
КЛЭЙ
— Второй день «бэк-ту-бэка». Как вы оцениваете свои шансы? — с нетерпением спросил репортер на нашей предматчевой пресс-конференции.
— Так же, как и каждый вечер — мы победим.
На данном этапе сезона давать комментарии — обычное дело. Это бесконечный цикл слов.
— Как вы думаете, «Кодиаки» попадут в плей-офф в этом году? А если нет, что это значит для вас?
— Мы здесь для того, чтобы зайти так далеко, как только сможем.
— В последнее время ведутся разговоры о сделках, — начинает другой репортер, — и ваше имя уже упоминалось.
В комнате становится тихо.
Я ерзаю на стуле, и все глаза в комнате следят за моим движением. Они читают каждое моргание, вдох и кашель.
Хлоя рядом со мной, ее костяшки пальцев стучат по айпаду.
— Я здесь, чтобы играть в мяч, — говорю ровно. — Остальное — выше моих сил.
Хлоя кивает и это означает, что с меня хватит. Я встаю со стула и кладу на плечо свою спортивную сумку, надевая наушники «Битс», чтобы подготовиться к игре.
Последние несколько недель прошли как в тумане. Тренировка, игра, посадка на самолет на бесконечном повторе. Раньше меня никогда не беспокоил график, но теперь я нахожу недостатки в том, что раньше было для меня комфортом.
Возможно, из-за пульсирующей боли в животе и груди, которая никак не проходит.
Иногда, когда я выкладываюсь полностью, клянусь, этого будет достаточно, чтобы снять напряжение. Если я достаточно устану, у меня не будет сил чувствовать это.
Станет лучше.
Вот что я говорю себе.
Как и в случае с реабилитацией после травмы, нужно верить, что с каждым разом состояние улучшается на один процент. В спорте и в жизни динамика — это все. С течением времени процент увеличивается.
Залы почти пусты. Никто не знает о моей сделке с Харланом или о том, что я все еще жду обмена в Лос-Анджелес. С каждым днем становится все более неприятно выкладываться по максимуму здесь, когда я знаю, что не буду в Денвере до конца сезона.
Не то чтобы я был антисоциальным мудаком в последний месяц. Я помогал Новичку с его броском. Ходил за кроссовками с Джеем. Черт, я даже присматривал за собакой Майлза однажды.
Чего я не делаю, так это не отвечаю ни одной из женщин, которые ко мне пристают.
Ни у одной из них нет розовых волос, плавных изгибов и улыбки, от которой мир становится ярче, как радуга после грозы.
От мыслей о женщине, которая появилась в моей жизни из ниоткуда и так же быстро исчезла, у меня болит грудь.
Но я покончил с ней, потому что ей лучше быть на другом конце страны и жить своей безопасной жизнью без меня.
Говорю себе это поздно ночью, когда мне не спится в незнакомой постели и я так изголодался по ее вкусу, что прослушиваю ее голосовое сообщение на повторе, просто чтобы почувствовать, что мы все еще разговариваем.
До начала игры остается девяносто минут, и мне нужно приступить к своим обычным делам. А затем я смогу принять ледяную ванну, забраться в постель и проспать десять часов.