- Тебе приходилось делать сложный выбор в считанные секунды? - спросила Милания, выводя мужчину из раздумий.
- Да, - ответил он.
- И чем ты руководствовался? - она перевернулась на бок, и теперь её лицо было напротив его.
Леон было задумался, как соврать, поскольку правда вряд ли бы понравилась его спасительнице, но она поторопила, панибратски толкнув его в плечо:
- Не думай - отвечай!
- Я поступал так, как выгодно мне, - ответил он правду, которую так не хотел озвучивать.
Но ответ Мила словно не услышала. ей было важно, что он ответил, а как - безразлично, и это снова сбило Леона с толку.
- А я всегда думаю, о чём больше пожалею: если сделаю это или если не сделаю, - поделилась она. - И в случае с тобой мне показалось, что я пожалею, если тебя просто схватят и уведут... - он смотрел на неё внимательно и совершенно не понимал. - А ещё Олеська решила спасти твоего брата, и потому я решила спасти тебя...
Странная логика. Спасти неизвестного просто ради того, чтобы не отстать от подруги. Занятно. Но очень хорошо, что Олан в порядке, поскольку он нужен. Леон как раз собирался рассказать каким-нибудь образом заставить Олана следовать с ним и дальше. Теперь, когда за ними охотились стражи, можно было придумать заманчивые аргументы в пользу совместного путешествия. Олана легко будет взять с собой, ведь Условие не выполнено и клинок не у него, хоть и очень близко. Если только прямо сейчас он не уговорит Милу вернуть ему артефакт. Только вдруг подумалось, что это и не нужно. Подумалось, что лучше, наоборот, зазвать с собой эту девушку: и клинок будет всегда рядом, и следопыт не обретёт свободу. Олан был ему нужен, но просить его о помощи казалось невозможным, а заставить его помогать он не мог: в деревне явно не было магов, а тот, что накладывал заклятья на парня в городе, знал Леона и тоже не стал бы помогать. Теперь был отличный шанс всё совместить, только как уговорить девушку пойти с ним, он не знал. Соблазнить - точно не вариант, а другого в голову не приходило.
- Ты решила спасти меня, чтобы меня не забрали, но скоро я в любом случае покину деревню, - проговорил он задумчиво, следя за реакцией Милы.
- Ну и что? - спросила она.
- Ты, наверно, хотела, чтобы я остался, - ответил он и торопливо пояснил: - Не в смысле, с тобой: просто остался на время и внёс разнообразие в жизнь.
- Мне разнообразия - во, - она провела большим пальцем поперёк своей шеи. - Так что просто захотелось помочь тебе.
- И я тогда уже тебе не нравился? - решил уточнить он, вдруг сумеет понять, что сделал не так, и исправить. Тогда зазвать её с собой будет проще.
- Да, уже, - ответила она. - Но когда видишь избитого человека со скрученными руками, валяющегося на полу, быстро забываешь о неприязни к нему.
Он усмехнулся тому, каким тоном она говорила: будто часто видела таких людей. В общем-то, его не очень волновали бы причины, почему она помогла ему, но хотелось знать, за какие ниточки дёргать. Симпатия? Жалость? Благородство? Любопытство? Что он мог такого пробудить в ней?
- Эй, ты чего загрустил? - спросила она и вот уже второй раз толкнула в плечо, легонько, но всё же.
Выходило, что ему её касаться нельзя, а ей его - можно. От этого открытия сложилось впечатление, что сам по себе он ей не противен, а противны лишь его прикосновения.
- Сбежишь со мной? - спросил он прямо, посмотрев ей в глаза.
- Дурак, что ли? - вопросом на вопрос ответила она, и Леон опустил взгляд в пол, поскольку заметил, что смущение отлично действует на людей и располагает к нему. - Зачем ты мне сдался? Мне и тут хорошо!