Леон стоял и ничего из вышеперечисленного мне давать не собирался.
Я подошла к нему почти вплотную, с неудовольствием замечая, что тёмно-изумрудные глаза не светятся и даже не собираются озаряться такими пугающими меня всполохами.
Мужчина оказался высоким. Намного выше меня, хотя любой мужчина выше меня... Но все высокие люди, которых я раньше встречала, были сутулыми. Причём, чем выше человек, тем сутулей его плечи и сгорбленней спина, и неважно, какого он возраста. Этот был молод, но держался прямо и уверенно. Это снова меня удивило. Леон стоял рядом и смотрел на меня. Видимо, ждал, соглашусь я или нет. А я с ужасом понимала, что вариантов у меня нет. Совсем нет. А этот хмырь ждёт ответа, словно не понимает, что выбора у меня не остаётся. Это было последней каплей.
- Ненавижу тебя! - я толкнула его обеими руками в грудь. - Ненавижу! Ты испортил всё! Всю жизнь мне сломал! - я говорила столь типичные фразы, которые моя тётка так любила по пьяни говорить своему мужу, но сейчас именно они приходили на ум. - Ты понимаешь хоть, что сломал мне жизнь?
- Понимаю, - кротко кивнув, ответил Леон, продолжая смотреть спокойно и даже не выдавая никаких эмоций.
- Что смотришь? Что теперь делать? - я толкнула его снова, но он стоял и мои выпады не производили на него никакого впечатления.
- Мне жаль, - ровным голосом сказал он.
Я размахнулась и залепила ему пощёчину. Никогда раньше этого не делала, но получилось, вроде, нормально. Звонко так, и ладони моей больно, а раз больно мне, можно надеяться, что и ему - тоже. Вон, вроде даже щека краснеть начала. Если б он сейчас посмотрел в пол, было бы похоже, что это румянец от стыда. Но, видимо, смущался он в редких и не уместных случаях, а сейчас, когда я была в гневе, он был спокоен.
- Твоя подруга права - надо уходить, - сказал он мне и потянулся за одеялом, которое отец ему выдал на ночь.
- Лично я под ним спать не стану, - заявила я, хмуро глядя на упихивающего одеяло в рюкзак мужчину.
- Значит, я стану, - ответил он, на миг замерев и обдумав ответ.
Я посмотрела на Олеську. Та стояла и смотрела на меня шальными глазами. Это всё из-за неё. В конечном счёте именно из-за неё, а не из-за Леона. Сама бы я не стала ему помогать, как бы жаль его не было! Потому что он - занятная картинка и ничего больше. Просто странный человек, внезапно появившийся в нашей деревне. Посмотреть на него через стекло было интересно, а отправляться с ним невесть куда - совсем нет. Ничего интересного, одни негативные эмоции.
- Не надо было в это ввязываться, - прошипела я, злобно глядя на Олеську.
- Поздно уж, - ответила она чуть виновато. - Не изменишь ничего теперь, надо валить и ждать, пока всё стихнет. К осени - вернёмся. По зимнему лесу никто не пройдёт из городских, ни один следопыт не проведёт, мне Олан рассказывал... - она посмотрела на парня с некоторым восторгом, словно он был самым умным и точно мог сказать, что к осени можно вернуться в деревню, не боясь стражей.
Я смерила его презрительным взглядом.
- Никогда ничего не будет, как раньше, - процедила сквозь зубы, борясь с желанием врезать и Олану, но он смотрел весьма сочувственно, словно, в отличии от своего товарища, всё понимал и сопереживал нам. - Мы никогда не вернёмся домой, никогда не сможем не бояться стражей...
- Ты драматизируешь, - сказал Леон, как раз закончивший упаковывать одеяло и теперь поднявшийся во весь рост. - Уверен, у тебя всё будет в порядке, надо просто переждать, - он пристально посмотрел мне в глаза, а потом обратился к Олану, потеряв ко мне интерес: - Сейчас ты должен забрать из овина свои вещи, прихватить одеяло, простынь - и вернуться сюда.
- Думаете, я идиот? - спросил парень спокойно. - Вон мои вещи, - он мотнул головой в тёмный угол, но лично я не сумела разглядеть, что там.
Зато Леон одобрительно кивнул и, закинув рюкзак на плечи, снова глянул на меня:
- Уходить придётся быстро. Ты идёшь первая, мы - следом.
Я вытаращилась на него, как на сумасшедшего:
- Ты серьёзно, что ли? Почему это я первая?
- Верь мне, хорошо? - попросил он с такой обезоруживающей доверчивостью, что я растерялась.
Нет, верить ему определённо не хотелось. Это было бы глупо, необдуманно, но... почему-то казалось, что он не врёт. Я вздохнула. Ненавижу его!
Выглянула из приоткрытой двери. Тихо. Наверно, рыщут по посёлку, пытаются найти. Сейчас по-любому отправят за Гришкой: у него пёс здоровенный, лохматый, умный. Пёс этот след хорошо берёт, от него нам не уйти. Одно хорошо в этой псине - лапы у него больные, быстро ходить не может, не догонят. Смогут идти по пятам, но не догонят. А потом ночь, утренняя роса... В общем-то шансы уйти есть.