Я сижу, кипя от злости, мои зубы стучат, когда холод проникает внутрь, но дождь никак не помогает мне успокоится.
Я не знаю, как долго я сижу там, пытаясь понять, как он мог так поступить со мной, когда я слышу его.
— Айви! — Атлас рычит за мгновение до того, как я чувствую руки поднимают меня, перекидывая в его объятия.
— Глупая девчонка. Ты подхватишь здесь пневмонию.
Он бежит со мной обратно к машине, держась за меня, как за драгоценный груз. Я позволяю ему, пока пытаюсь придумать, что сказать, кроме того, чтобы идти нахуй.
На данный момент у меня ничего нет. В ту секунду, когда я открою рот, я либо заплачу, либо выругаюсь. Сейчас я предпочитаю оставаться равнодушной ко всему этому, потому что в этой чертовой машине от него некуда скрыться.
Как только он усаживает меня, он срывает с себя куртку и набрасывает ее мне на плечи.
— Поговори со мной, Айви. Что случилось? Почему ты сбежала? — он рычит, но все, что я ему даю, — это молчание. Я зарываюсь лицом в его пиджак и прислоняю голову к окну, прежде чем закрыть глаза, эффективно отгораживаясь от него.
— Айви, — его голос все еще пронизан гневом, но теперь в нем также слышится нотка беспокойства. — Поговори со мной. Расскажи мне, что произошло.
— Я просто хочу домой, — шепчу я, не открывая глаз.
Он тянет меня, пока я не оказываюсь в его объятиях. Он крепко обнимает меня, пока я безвольно прижимаюсь к нему.
Он больше не пытается заговорить со мной. Он успокаивающе поглаживает ладонью вверх и вниз по моей руке.
Когда машина останавливается, он не ждет, пока Пит выйдет. Он открывает дверь и тянет меня за собой, словно боится убрать от меня руки хотя бы на секунду.
Как только мои ноги касаются земли, он подхватывает меня на руки и несет внутрь, прямо в спальню. Осторожно поставив меня на ноги, он спешит в ванную. Секунду спустя я слышу, как в ванну льется вода.
Я не двигаюсь с того места, куда он меня поставил. Я трачу время, чтобы укрепить свою ментальную защиту от него, какое-то шестое чувство подсказывает мне собраться с силами.
Когда он возвращается ко мне, он останавливается в дверном проеме. Свет позади него освещает его почти ангельским образом, но этот человек скорее дьявол, чем ангел — факт, о котором я постоянно забываю здесь, в его сказочном замке.
ГЛАВА 31
Выражение его лица мрачное, он изо всех сил пытается сдержать свой гнев. Что ж, добро пожаловать в клуб, придурок.
Он делает шаг вперед, но я стою на месте и вызывающе смотрю на него снизу вверх.
Потянувшись за подол моего платья, он очень медленно тянет его вверх по моему телу, снимая с моей влажной кожи, прежде чем бросить на пол, оставляя меня в красных кружевных трусиках и лифчике — мои туфли все еще в машине, где я их сбросила.
— Ты подвергла себя опасности сегодня вечером, — бормочет он.
— Сегодня была первая ночь, когда я пожалела, что отказалась от своей квартиры, — говорю я ему, мой голос едва громче шепота.
Он делает паузу, наклоняя голову, чтобы изучить меня.
— Ты согласилась переехать сюда. Теперь это твой дом.
— Я знала, что еще слишком рано, но я придумала оправдания. Я думала, что знаю тебя достаточно хорошо, но я совсем тебя не знаю, не так ли?
Он протягивает руку и расстегивает мой лифчик, прежде чем зацепить пальцами край моих трусиков и спустить их вниз по моим ногам.
Он смотрит на меня с колен, прежде чем наклониться вперед и запечатлеть поцелуй на моей тазовой кости.
Я делаю шаг назад, но его руки сжимают мою задницу и удерживают на месте, пока он вдыхает мой запах, заставляя меня извиваться.
— Ты моя жена. Ты там, где должна быть. Рядом со мной.
— Ты обманул меня, — шепчу я, когда он встает, глядя на меня сверху вниз жестким взглядом, в котором нет ни капли раскаяния. — Ты владелец "Дрифт”?
Он не отвечает. Он подхватывает меня на руки и несет в ванную, прежде чем опустить в нее. Закрыв краны, он расстегивает рубашку, а я подтягиваю колени к груди и кладу на них голову, наблюдая за ним, пока он наблюдает за мной.
— Ты нужна мне здесь. У меня больше денег, чем я мог бы потратить за десять жизней. Я мог бы купить почти все, что захочу, но то, чего я хочу больше всего, не продается, — говорит он мне, расстегивая ширинку и показывая, что на нем нет нижнего белья, когда его брюки падают на пол. — Это не значит, что я не могу просить, занимать и воровать, чтобы заполучить тебя. Разве ты не видишь, Айви, нет ничего такого, чего бы я не сделал, ни одной черты, которую я бы не перешел, чтобы обладать тобой.
— Ты не можешь владеть мной. Я гребаный человек с чувствами, которые ты растоптал.
— Конечно, ты принадлежишь мне. Я знаю это, потому что я тоже принадлежу тебе. Теперь уже никуда не деться, Айви. Мы увязли слишком глубоко. Тони или плыви, вот и всё.
Он заканчивает раздеваться, прежде чем залезть в ванну позади меня. Вода переливается через край, но никого из нас это не волнует.
Он обнимает меня одной рукой, но я пытаюсь стряхнуть его. Он прижимается сильнее, его губы касаются моего уха.
— Злись на меня сколько хочешь, Айви, но не отказывай мне.
Когда он притягивает меня, чтобы я прижалась к нему спиной, я сдаюсь и позволяю ему, игнорируя длину его твердого возбуждения, зажатого между нами.
— Для тебя там небезопасно. Не тогда, когда за каждым твоим чертовым шагом следит сталкер. Я не могу быть вдали от тебя и продолжать функционировать, не зная, обострится ли он или когда.
Я расслабляюсь, прижавшись к нему. Трудно продолжать злиться на того, кто искренне заботится о тебе. Видит Бог, прошло много времени с тех пор, как кто-то в моем углу вступался за меня, но все же…
— Ты знал, что я невиновна в том, в чем меня обвиняли. Мне пришлось сидеть и терпеть подозрительное отношение и обвинения Кевина, когда ты знал, что я не имею никакого отношения к пропавшим деньгам, — огрызаюсь я.
— Я знаю. Это была новенькая, Бекка. Не волнуйся, я ее уволил, но я увидел представившуюся мне возможность и воспользовался ею.
— Использование этих жестких методов, чтобы притянуть меня ближе, в конечном итоге только оттолкнет меня, — предупреждаю я его.
— Ты можешь давить сколько хочешь, Айви, но тебе придется оторвать от себя мои холодные мертвые пальцы, прежде чем я позволю тебе куда-либо пойти.
— Если бы я была умнее, я бы сбежала, — ворчу я.
— Я бы нашел тебя. На земле нет такого места, где я не найду тебя и не верну обратно домой.
— Почему?
— Что почему? — спрашивает он, беря губку и выдавливая на нее немного геля для душа, прежде чем поставить флакон обратно на угол ванны.
— Почему ты хочешь меня? Возможно, у меня не так много опыта, когда дело доходит до отношений, но я знаю, что это ненормально.
— Двое таких людей, как мы, никогда не могли бы быть нормальными, — бормочет он, проводя мыльной губкой по моим плечам и вниз между грудей. — Я слишком испорчен, чтобы когда-либо быть нормальным, а ты… — его голос срывается.
— Я кто?
— Невероятная, — напевает он, прежде чем провести губкой ниже.
— Атлас, — стону я. — Я все еще так зла на тебя.
— Знаю. Как насчет того, чтобы я загладил свою вину?
— Ты позволишь мне вернуться на мою работу?
— Нет. Это все еще слишком опасно. За тобой охотится псих. Кто может сказать, что это не он запер тебя в той кладовке?
Я не могу спорить с этим, когда эта мысль уже приходила мне в голову.
— Что бы случилось, если бы я не добрался до тебя, а вместо этого он устроил пожар?
— Я не могу быть твоей пленницей, Атлас. Я сойду с ума.
— Как насчет сексуальной заложницы?
Услышав это, я расхохоталась: — Ты ведешь себя нелепо. Я понимаю, ты хочешь обеспечить мою безопасность, но должны быть границы, Атлас.