— Я больше не хочу тебя ненавидеть.
— Тогда не делай этого.
Я фыркаю. Вот так просто, да?
— Просто хочу любить тебя и оберегать, Айви. Я действительно прошу слишком многого?
— Нет, Атлас. Это не так. Просто скажи мне, что это все. Ты больше ничего не скрываешь, что могло бы причинить мне боль, верно?
Он минуту молчит, прежде чем обхватить ладонями мой подбородок и наклонить мою голову.
— Ты хочешь услышать правду или ложь? — он тихо спрашивает, отчего у меня на глазах наворачиваются слезы.
— Солги мне. — Потому что мы оба знаем, что правда может убить меня.
— Нет, Айви. Я больше ничего не скрываю.
ГЛАВА 34
Побродив по дому и саду, я решаю посидеть на качелях, которые заметила на крыльце.
Взяв еще кофе и одеяло, я собираюсь немного почитать на телефоне, пока Атлас не вернется домой.
Я колеблюсь, держа руку на дверной ручке, гадая, заперта ли она. Когда я поворачиваю ее, она открывается.
С облегчением я направляюсь к качелям и скидываю туфли-лодочки, поджимая под себя ноги, чтобы устроиться поудобнее. Завернувшись в одеяло, я потягиваю кофе и погружаюсь в книгу о романе "второй шанс", которую начала вчера.
Я осторожно раскачиваюсь и ненадолго теряю себя, прежде чем скрип заставляет меня поднять голову и нахмуриться.
Сбоку от дома расположен огромный гараж с двойными дверьми. Ранее я видела, как Кензо и Атлас уезжали на Range Rover через большую дверь слева. Теперь дверь справа слегка приоткрыта.
Нахмурившись, я ставлю свою пустую кружку рядом с собой и убираю телефон в карман. Встав, я снова надеваю туфли и оглядываюсь по сторонам, но никого не вижу. У домработницы сегодня выходной, и Пит отдал машину в сервис, вот почему Кензо и Атлас сегодня поехали.
Где-то здесь есть охрана, они всегда есть. Атлас утверждает, что богатство делает из него мишень, и теперь, когда мы женаты, то из меня тоже. Я могу никого не видеть вокруг, но это не значит, что они не патрулируют. Двое всегда остаются возле ворот, особенно когда я одна, но я не хочу спускаться туда, когда там, скорее всего, ничего нет.
Я спускаюсь по ступенькам и направляюсь к гаражу. Опустившись на четвереньки, я заглядываю внутрь. Темно, но из-под двери просачивается достаточно света, чтобы показать, что в комнате никого нет. Я предполагаю, что датчик на двери, должно быть, барахлит. Я уже собираюсь встать, когда что-то привлекает мое внимание.
Лежа на животе, не заботясь о том, что запачкаюсь в пыльном гравии, я подкатываюсь под дверью и направляюсь к машине в дальнем конце гаража.
Думаю, что мой разум, должно быть, играет со мной злую шутку, но когда я протягиваю руку и кладу ее на помятый капот, я чертыхаюсь, чувствуя, насколько это реально.
Этот ублюдок угнал мою машину.
— Он хотел, чтобы Пит отвозил тебя. Он знал, что ты будешь сопротивляться, поэтому устранил единственное, что стояло у него на пути.
Я оборачиваюсь на звук голоса и вижу кого-то, стоящего в тени.
— Кто там?
Я отступаю и достаю из кармана мобильник, благодарная за то, что смирилась и приняла его от Атласа.
Человек в тени выходит вперед и показывает себя, заставляя меня отшатнуться и захныкать, роняя телефон на пол.
— Знаешь, обычно я не произвожу такого эффекта на женщин. Обычно они умоляют меня трахнуть их, но, полагаю, тебе нравятся парни с кошельками больше, чем их члены.
— Как, черт возьми, ты прошел мимо охраны? Ты причинил им вред?
Я вижу, что его лицо зажило, а с руки снят гипс, но по одной стороне его лица проходит рельефный шрам, который я не заметила с того ракурса, с которого он стоял у моего дома той ночью.
Он смеется и подходит на шаг ближе, пока я ищу свой телефон.
— Зачем им останавливать меня, когда я здесь работаю? — я снова замираю, мои ноги словно приклеены к полу.
— Ах, ты не знала? Бедная Айви. Ты вообще знаешь человека, за которого вышла замуж?
— Я знаю, что он убьет тебя, если ты прикоснешься ко мне.
— Я выжил в прошлый раз, не так ли? — он проводит пальцем по своей щеке, но от меня не ускользает, как напрягается его тело от моих слов.
Я прикусываю язык, чтобы не закричать от того, на что он намекает.
— О, я вижу, теперь до тебя дошло. Твой муж заплатил мне, чтобы я приставал к тебе, пугал тебя. Я не знал, что мне запрещено прикасаться к тебе. Жаль, что я не учел этого, если бы знал, что этот засранец собирается сломать мне за это руку.
— Нет. Ты лжешь. Я видела тебя в своей квартире. Я видела цветы.
— Когда босс говорит мне прыгать, я прыгаю, Айви. Это то, что мы, миньоны, делаем. Но ведь ты все об этом знаешь, не так ли? Скажи мне, он приказывает тебе встать на колени и отсосать его член?
Я снова отступаю назад, и моя нога задевает телефон, отбрасывая его под грузовик. Ругаясь, я обегаю свою машину сбоку от него, пытаясь увести его подальше от двери.
— Атлас убьет тебя, — кричу я.
— Я знаю, но таков был план с самого начала. Я был просто слишком глуп, чтобы понять это. Ему нужен козел отпущения, и после того, что произошло в "Дрифт", моя судьба была предрешена. Вот тебе и верность. Он повернулся ко мне спиной ради киски. — рычит он. — А теперь посмотри на себя, ждешь, когда твой муж придет и спасет тебя от твоего преследователя. Что за гребаная ирония. Проснись и почувствуй запах мышьяка, Айви. Атлас — твой преследователь. Каждое его действие было направлено на то, чтобы привести тебя сюда.
— Ты лжешь. Зачем прилагать столько усилий? Я никто, и я одинока. По мне никто не будет скучать. Он мог бы забрать меня в любой момент, и я была бы беспомощна остановить его, — я не позволю его лжи запутать меня, это именно то, чего он хочет, чтобы я усомнилась в Атласе.
Мой телефон звонит, заставляя наши взгляды метнуться в ту сторону. Воспользовавшись моментом, я бегу к двери и бросаюсь под нее. Он быстро хватает меня за лодыжку, оттаскивая назад. Мой живот скребется о землю, когда моя футболка задирается, заставляя меня взвизгнуть. Он переворачивает меня на спину и садится верхом.
— Думаю, если я умру, то возьму и тебя с собой. Это единственное, что причинит ему боль, потому что по-своему он действительно любит тебя. Каково это — быть любимой психопатом? Знать, что он скользит пальцами каждую ночь в твою киску после того, как теми же руками перерезал кому-то горло?
Его твердый член упирается мне в живот, заставляя меня бороться с желанием блевать. Я осматриваю пол в поисках чего-нибудь, что могло бы мне помочь. Все, что я нахожу, — это пригоршни грязи и гравия.
— Пора выяснить, что такого особенного в этой киске, — он ухмыляется, потянувшись к пуговице моих шорт.
— Ты говоришь о том, что Атлас психопат и убийца, словно я должна бояться, когда это ты планируешь изнасиловать меня. В аду есть особое место для слабаков вроде тебя, и Атлас сам отправит тебя туда. И ты можешь быть уверен, черт возьми, что я позволю ему трахнуть меня над твоим высохшим трупом в качестве благодарности.
Мои слова заставляют его остановиться. Когда он поднимает потрясенный взгляд, я бросаю горсть грязи ему в глаза.
Он взвизгивает и делает то, что приходит инстинктивно — он трет их, царапая глазные яблоки песком. Я отступаю назад и бью его по лицу так сильно, как только могу, вздрагивая, когда что-то хрустит в моей руке. Этого достаточно, чтобы вывести его из равновесия. Наклонившись, я хватаю его член и выкручиваю, отпускаю только тогда, когда он бьет меня по лицу, и комната на секунду кружится.
Из последних сил я дергаюсь и сбрасываю его с себя, прежде чем ударить ногой ему в лицо. Я использую секунды свободы, которые это дает мне, чтобы проскользнуть под дверью гаража и поползти к дому.
Сердитый рев заставляет меня игнорировать боль в лице и руке. Я, спотыкаясь, поднимаюсь на ноги, но руки обвиваются вокруг меня, прежде чем я могу продвинуться дальше.
Я пинаюсь и сопротивляюсь, но голос в ухе говорит мне успокоиться. Я понимаю, что это Кензо.