— Протего! Кто же я, Грейнджер? — блондин так же резво реагировал на ее атаки. — Эверте Статум!
— Протего максима! Ты самовлюбленный эгоистичный кретин.
Малфой фыркнул и, подняв палочку, произнес:
— Сектумсемпра!
— Протего максима! — Гермиона отпрыгнула от луча, который грозился рассечь ее бок. — Малфой, ты рехнулся?
Столь серьезное заклинание в обычном школьном классе заставило ее выбиться из колеи, но благо у Гермионы была хорошая реакция, выработанная в страшных боях. Казалось, все вокруг затаили дыхание.
— Неужели заучка стушевалась? — ехидная улыбка Малфоя заставила ее испытывать гнев каждой клеточкой своего тела.
— Вердимилиус! — зеленый поток пролетел в миллиметре от головы парня, который вовремя увернулся, удивленно вскинув брови. — Жаль не тот зеленый огонек, — съехидничала Гермиона, подражая Малфою, на что уголки его губ еле заметно приподнялись.
— Брось, Грейнджер, у тебя духу не хватит даже прошептать Непростительное. Экспульсо!
— Протего! — Гермиона вовремя отпрыгнула, когда позади раздался взрыв. — Верно, Малфой, ведь на такое духу хватает только у подобных тебе. Титилландо!
— Протего, — казалось, юноша даже не напрягался, парируя заклинания. — Каких, Грейнджер?
Она видела, что Малфой злился не на шутку. Но ведь они всегда говорили друг другу гадости. Отчего сейчас эти гадости стали иметь значение?
Она хотела ответить. Хотела сказать, таких Пожирателей, как ты. Но слова застряли в горле, заставляя девушку стоять словно парализованную.
Она не может назвать его таким. Ведь он не такой.
Ты же знаешь, Грейнджер, почему он поставил метку. Знаешь, как все было.
А Малфой сделал шаг вперед, прожигая ее острым взглядом.
— Что, Грейнджер, язык проглотила?
Серый холодный океан встретился с горячим морем шоколада. Схлестнулся. Заставил обоих шагнуть вперед.
Нападай. Выпусти гнев.
Костяшки обоих побелели от того, как сильно они сжимали свои палочки. Они тяжело дышали, не отрывая взгляда. Никто не хотел проиграть.
Пока неожиданно что-то не щелкнуло внутри, и гнев не вырвался наружу.
Опасные заклинания терялись в кругу, блокируемые его чарами.
Слизеринцы и гриффиндорцы заворожено смотрели на схватку двух поистине сильных волшебников. Лучи разных цветов вылетали из палочек, создавая взрывы или теряясь в барьерном «протего».
Уже сложно было понять, кто нападает, а кто защищается. Все смешалось.
Пока неожиданно гнев почти угас, а Драко и Гермиона оказались друг напротив друга, тяжело вздымая груди, которые казалось вот-вот соприкоснутся.
Ни один не опустил взгляд, пока оба не почувствовали легких покалываний. Гермиона в области левого предплечья, а Малфой в области правой руки, чуть выше локтя.
Алый цвет окрасил белую рубашку Малфоя и серый свитер Грейнджер. Все-таки им удалось задеть друг друга.
Я не нарочно.
Чья была это мысль, никто так и не понял.
Неожиданно между ними возникла профессор, нервно улыбаясь.
— Достаточно, вам двоим можно ставить высший балл, — засмеялась она, но увидев, что никто ее не поддерживает, перестала улыбаться. — Идите скорее к мадам Помфри, а мы отработаем навыки боя со следующими желающими, верно, мистер Уизли?
Гермиона не слушала, она вихрем вылетела из кабинета, избегая вопросительный взгляд Гарри. Прости, не сейчас.
Свитер Грейнджер, а именно левый рукав, окрасился красным пятном. Только сейчас она почувствовала, как ныла рука. Кажется, это Сектумсемпра.
Свернув, она направилась к мадам Помфри, ведь ее навыки в залечивании ран не такие сильные.
*
Малфой шел к Черному озеру. До отбоя оставалось около двух часов, поэтому он решил проветрить голову. Оставленная Грейнджер рана напоминала о себе, когда парень двигал рукой. Все-таки надо заглянуть к мадам Помфри, ведь бинты и зелье пока не оказали должного эффекта.
Он вспоминал поединок. Вспоминал, когда понял, что попал в нее. Что в голове пронеслась мысль: «Черт, я не хотел».
Всю жизнь хотел убить ее, размазать, как пятно за ее грязную кровь. А сейчас не хотел.
Черт.
Почти подойдя к Озеру, он услышал голос, напевающий какую-то глупую песню. Фигура девушки, укутанная в теплое пальто и золото-красный шарф, перемещалась по поверхности замерзшего озера.
Какой кретин пойдет гулять по нему, когда он тает? Весна ведь дает о себе знать. Прищурив глаза, Малфой увидел каштановые кудри, выбивающиеся из шапки.
Грейнджер.
Одна из самых умных ведьм не знает, в какое время стоит гулять по поверхности льда? Глупая гриффиндорка напевала какую-то маггловскую мелодию, передвигаясь в середине озера. Уходи, Малфой. Твое место раздумий уже занято. Этим.
И он собрался. Почти развернулся в сторону замка, как вдруг слух резанул испуганный крик девчонки.
Повернув голову, блондин увидел лишь макушку девушки, которая так отчаянно цеплялась за края льда. Палочка отлетела, и она никак не могла до нее дотянуться, пока вдруг не начала уходить под воду, крича…
— Твою ж мать! — крикнул Малфой и, предварительно окутав себя согревающими и водоотталкивающими чарами, выбежал на лед.
Он ступал аккуратно, но быстро, не отрывая взгляда от рук Грейнджер, голова которой уже ушла под воду.
Дай ей умереть, дай ей задохнуться в собственной тупости.
Он не мог.
Наконец, он добрался до места ее провала, но рука Грейнджер вдруг отпустила край лунки и чуть было не ушла под ледяную воду, если бы Малфой ее не поймал…
Он резко дернул гриффиндорку, которая стала невыносимо тяжелой из-за промокшего пальто. Бесконечная ругань слетала с уст Драко, пока он направлял палочку на нее и шептал:
— Мобиликорпус.
Гермиона стала заметно легче, поднимаясь следом за кончиком палочки Драко, который параллельно тянул ее за руку. Вытянув ее на поверхность, он, не тратя времени, подхватил ее на руки и скорее стал удаляться с поверхности непрочного льда.
— Акцио! — палочка Грейнджер оказалась у него в руках, когда он уложил ее на снег.
— Грейнджер! — крикнул он, тряся ее за плечи. Но гриффиндорка, холодная как лед, не отвечала и не подавала признаков жизни. — Мерлин, Грейнджер, твою мать!
Малфой стянул с нее шарф и расстегнул пальто, припав к груди.
Тишина.
— Не сегодня, безмозглая гриффиндорка. — произнес он и сделал отчаянный шаг.
Наклонившись, коснулся ее холодных губ и сделал выдох. Набирая новый глоток воздуха, давил ей на грудь, проговаривая ругательства. И вновь вдыхал в нее жизнь.
Неожиданно Грейнджер закашлялась, выплевывая воду. А Малфой выдохнул… Жива. Он повернул ее на бок, давая девушке откашляться, в то время как сам вытирал губы, пытаясь избавиться от приторного вкуса глинтвейна…
Немного придя в себя, она села и нелепо уставилась на Драко. Ее глаза выражали непонимание и страх, а тело дрожало от жуткого холода.
— Ты… — прошептала она синими губами, растирая пальцы в попытке согреться. — Что ты тут делаешь?