Звучало всё неплохо. Но Ирина предполагала, что не всё так просто делается как звучит, особенно в большом городе.
Ну да ладно, — уже засыпая, подумала Ирина, — «волков бояться в лес не ходить».
***
Рано утром, после сытного завтрака, которым их обеспечил местный повар, Ирина с отцом поехали в Мануфактур-коллегию.
Письмо-приглашение на выставку было подписано министром, но, конечно, сам он не занимался такими вопросами, для этого и была создана мануфактур-коллегия.
Несмотря на раннее утро в здании Коллегии, которое располагалось недалеко от Манежа, в одном из переулков, было многолюдно.
Ирине с отцом пришлось просидеть около часа, пока один из чиновников, наконец-то соизволил обратить на них внимание. Леонид Александрович показал приглашение и их сразу провели на второй этаж к кабинету главы мануфактур-коллегии.
Главой коллегии был Александр Васильевич Алябьев. Мужчина примерно сорока пяти лет встретил Леонида Александровича и Ирэн весьма неприветливо. Внимательно рассмотрев письмо-приглашение от Тенишева, он строго взглянул на Ирэн.
— Госпожа Виленская, а вы сами собираетесь выставляться на мануфактурной выставке? — спросил он
— Ирэн Лопатина, баронесса, — Ирина не собиралась давать повод какому-то чиновнику себя унижать, поэтому говорила сухо — и я не понимаю ваш вопрос.
Леонид Александрович подобрался, тоже почувствовав, что ситуация становится странной.
— Что же здесь непонятного, Ирэн Леонидовна, — неприятно улыбнулся глава мануфактур-коллегии и повторил, — я спрашиваю, вы действительно сами собираетесь выставляться на выставке?
Ирэн оглянулась на отца. Леонид Александрович спросил:
— Позвольте господин Алябьев, но я тоже не понимаю ваш вопрос. Какая разница кто собирается выставляться.
— Значит паспорт я выписываю на вас, господин Лопатин? — чиновник продолжал задавать вопрос, не объясняя причину
— Объясните нам в чём разница, если вы оформите документ на меня или на отца? — Ирина решила, что надо заканчивать этот странный допрос.
— Но как же, госпожа баронесса, там не будет женщин, представляющих товары. Если я впишу в паспорт вас, вы попадёте в списки и это опубликуют в газете. И все узнают, что вы сами стоите на выставке, — наконец-то снизошёл до объяснения чиновник.
Понимая, что снова совершенно не вписывается в картину этого мира, Ирина тем не менее сказала:
— Вписывайте моё имя, не волнуйтесь,
А про себя подумала:
— Я переживу
После кабинета главы Ирину с отцом отвели в большой зал, где, за одним из десятка стоящих в зале столов, им выдали выставочный паспорт. Это был плотный лист бумаги с большой печатью, на которой были изображены всё те же купола, но не с орлом, а с чем-то похожим на молот и наковальню. Ирина подумала, что много позже, лет этак через двести молот и наковальня легко могут трансформироваться в «серп и молот*».
(*серп и молот – символ, олицетворяющий единство рабочих и крестьян. Являлся главной государственной советской эмблемой, а также одним из основных символов коммунистического движения)
Но для себя решила, что пусть уже лучше остаются купола, чем придёт «кровавое время», когда брат шёл на брата, а тех, кто использовал серп в своём нелёгком крестьянском труде, объявили кулаками и врагами. И под эгидой «красного террора» отнимали всё, что люди вырастили. А она постарается, чтобы её изобретения помогли империи в этой реальности стать сильнее и сделать жизнь для людей комфортнее.
Казалось, что неприятности кончились, особо не начавшись, и сейчас дело только за тем, чтобы всё привезти в Манеж и подготовится к открытию, которое должно было состояться через день
Но когда приехали в Манеж и передали документ представителю мануфактур-коллегии, встречавшему участников, тот странно взглянул на Ирэн и Леонида Александровича. Потом снова посмотрел в паспорт, хмыкнул, но пригласив жестом руки следовать за ним, повёл Лопатиных мимо уже почти собранных красивых стендов.
Ирэн смотрела по сторонам и гадала, где же будет их место. Когда они дошли до центра, Ирина с замиранием сердца подумала:
— Неужели нас разместили здесь, в самом центре мануфактурной выставки?
Но нет, служащий прошёл мимо и повёл Лопатиных дальше. И они прошли весь Манеж и завернули в коридор, за которым находилось небольшое полутёмное помещение, в котором ничего не было возведено.