— Всё, не думайте ничего лишнего, Ирэн, вы не виноваты ни в чём.
Ирэн вспомнила, как «лишние» наследники в Российской империи годами томились в казематах и кивнула. Она кивнула, но она не могла ПРИНЯТЬ то, что дети умирают из-за амбиций взрослых.
— Я уезжаю как можно скорее, Андрей, я не могу оставаться в столице и жить здесь я тоже не смогу.
Этим Ирэн сказала гораздо больше, чем просто о том, что она уезжает в Никольский. Это означало, что служба в столице никоим образом не согласуется с жизнью рядом с этой женщиной. Она не заставляет никого выбирать, каждый сам делает свой выбор.
Что же завтра утром дружеская аудиенция у императрицы, прощальные подарки принцам и прощай столица.
Дорогие мои!
Спасибо, что поддерживаете автора комментариями и лайками! Простите за такую тяжёлую главу, но все остальные варианты были слишком сказочными!
Вы лучшие!
Ваша Адель.
Глава 37.
Утром Ирэн встала пораньше, чтобы дописать инструкцию к «мафии», которую здесь решила назвать «королевство», заменив все термины на привычные для местной реальности понятия.
Для императрицы подготовила собственноручно изготовленные сухие духи. На самом деле Ирэн наконец-то удалось создать что-то типа дезодоранта, не просто порошок талька, а дезо-пудру, которую можно было наносить и которая не только приятно пахла, но и препятствовала образованию неприятного запаха.
Вот такой вот почти первый, для себя не считается, образец, Ирина и приготовила в подарок императрице.
Для Лизы сделала палетку из косметических теней и расписала упражнения на растяжку, которые помнила из занятий йогой. Почему-то казалось, что она слышала про такие случаи, когда людям удавалось исправить или значительно уменьшить физические недостатки, особенно связанные с опорно-двигательным аппаратом, если они начинали регулярно заниматься. А у Лизы теперь была хорошая мотивация. Очень хотелось подарить ей на свадьбу украшения из огненных рубинов, и Ирэн снова вспомнила про заброшенный рудник, документы на который ей передал Шувалов. Сделала пометочку, что надо бы заехать по случаю.
Во дворец ехала с содроганием, ей не хотелось видеть императора и она надеялась, что он занят и она ограничится только встречей с императрицей.
Умом-то Ирэн понимала, что мальчик, сын Мещерской всегда бы представлял угрозу для императора и его семьи, но не могла принять.
За завтраком были только свои, шумные Дадиани куда-то уехали ещё вчера вечером, к каким-то своим друзьям в загородное имение. Дети были притихшие, как будто чувствовали настроение взрослых.
Ирине не хотелось брать с собой во дворец мальчишек, братьев и сына, но она обещала и им, и императрице. Да и кто лучше сможет объяснить правила «мафии», то есть «королевства» как не те, кто по нескольку часов в день «рубится» в эту игровую стратегию. Хорошо, что Танюшу можно было не брать с собой в силу возраста.
Пришла Прасковья Валуевна и по большому секрету рассказала, что вчера всех наместников собирали во дворце. Оказалось, что вскрыли большой заговор против императора, поймали всех, кто устраивал диверсии в армии, а также тех, не пропускал интересные проекты к государю, или наоборот задерживал исполнение на местах.
— Мирослава Мирославовича наоборот хвалили, — с гордостью за мужа проговорила Прасковья Валуевна, у нас-то самый прогрессивный уезд.
Ирэн улыбнулась, вспомнив как Прасковья Валуевна помогала ей в обход мужа:
— Без поддержки Мирослава Мирославовича было бы гораздо сложнее.
Прасковья Валуевна важно закивала и обе, не выдержав дружно расхохотались.
После чего госпожа Гайко уже серьёзно спросила:
— Завтра уезжаешь?
— Да, — ответила Ирэн.
— Нам ещё три бала остались, и мы тоже поедем, — вздохнула Прасковья Валуевна, продолжила, — если надо чего, сообщи.
Ирэн сначала хотела отказаться, а потом вспомнила, что для бумагоделательной машины нужно место, где много воды и сказала:
— Надо, новую фабрику хочу запускать место нужно, чтоб воды рядом много было.
Прасковья Валуевна задумалась. Через некоторое время сказала:
— Есть такое, там склады какие-то были, но из всегда по весне подтопляло и сейчас заброшенное стоит.
— Мне чистое надо, — Ирэн помнила, что плесень страшный враг бумаги.
— Ладно, я подумаю. А что делать задумала? — Прасковья Валуевна наклонилась к Ирэн поближе, как будто кто-то здесь, в доме, мог подслушать
— Бумагу будем делать, — ответила Ирэн.
— Это что же, как на острове Ше? — на лице Прасковьи Валуевны проступило удивление на грани восхищения.