Сугроб произвёл на всех неизгладимое впечатление. Представьте себе июльский луг, с цветами, ягодами и прочей фигнёй. И вдруг посреди всего этого летнего великолепия – настоящий сугроб размером с небольшой особняк. Впечатляет? Вот и нас впечатлило. Поэтому приближались к нему очень аккуратно, не оставляя ни одной травинки без внимания. Однако сугроб, казалось, абсолютно не реагировал на наши передвижения.
Мы уже подошли к нему метров на сто – сто пятьдесят, когда это случилось. Прямо из сугроба вдруг выметнулись несколько групп (стай, волн? Просто не знаю, как эти чудовища организуются) пауков. Причём самые мелкие экземпляры были не меньше метра в высоту, и было их не менее трёх сотен. В общем-то, приходилось мне воевать против разных мутантов, и то, что я прошёл путь от рядового до сержанта и успешно закончил офицерские курсы, это подтверждает. Но, как оказалось, я боюсь пауков. Проверить это до столкновения не было никакой возможности, так как паука до этого я видел только на картинке, а картинок с пауками я не боюсь. И, увидев самого первого паука, я впал в ступор. Нет, не надолго, всего-то на пару секунд. Но этой пары секунд паукам хватило, чтобы преодолеть половину расстояния. Сержант успел крикнуть «Огонь!» в самый последний момент, ещё бы полсекунды – и было бы поздно. Его крик вывел из ступора и меня и все остальное отделение. Пауков мы покрошили и логово выжгли напалмом, все как положено, но за те секунды, когда отделение осталось без командования, мы потеряли двух бойцов, их практически разорвали на куски, и был серьёзно ранен командир отделения, то есть я. Эти монстры не хотели погибать даже с дюжиной ранений и, уже практически дохлые, успевали дотянуться до кого-нибудь своими лапами. А на лапах у них… Короче, ужас. Как оказалось, ещё и ядовитый. Собственно, из-за этого яда я и был признан серьёзно раненным, хотя рваная рана на предплечье давно уже не считалась чем-то из ряда вон.
Поэтому сразу после операции меня увезли в госпиталь, предварительно обколов какой-то гадостью, от которой я тут же отключился. Вот так начался мой довольно странный путь, ведь путь, начинающийся с остановки, не может не быть странным, не так ли?
Проект «Торхаммер»
Наблюдатель «Зелёный»: Обнаружен кандидат. Предварительная оценка соответствия – зелёный-жёлтый. Рекомендую начать операцию. Дополнительные данные в приложениях.
Наблюдатель «Чёрный»: Предварительная оценка соответствия 2+. Противопоказаний не обнаружено. Рекомендую начать операцию.
Координатор: Операцию начать. Вариант проведения: «экспедиция». Срок подготовки – 48 часов. Наблюдателю «Ближний» быть готовым в течение 24 часов.
День второй
Очнулся я уже в госпитале со всеми положенными атрибутами: забинтованной рукой, капельницей, белым потолком и так далее. Кто хоть раз побывал в военном госпитале – тот поймёт. Не хватало только положенной по закону жанра медсестры с выдающимися формами и несносным характером. И я уже начал переживать по этому поводу, но тут вспомнил обстоятельства своего появления здесь и понял, что у меня есть гораздо более весомые причины для переживаний. По нынешним законам меня должны обвинить в «трусости» и «неисполнении или ненадлежащем исполнении служебных обязанностей, повлекшем гибель и/или тяжёлые ранения личного состава». То есть трибунал мне гарантирован и жизнь дала серьёзную трещину. Если бы я был рядовым, ограничился бы простым взысканием (типа десятка-двух нарядов вне очереди). Сержанта просто понизили бы в звании и лишили чего-нибудь типа классности или увольнительных на полгода.
С офицерами разговор совсем другой. Офицер в наше время – штучный продукт, на его обучение затрачены огромные ресурсы, которых, кстати, постоянно не хватает. И если офицер группы зачистки при виде монстра падает в обморок, как гимназистка при виде не скажу чего, значит, что-то с этим офицером неладно. Естественно, после такого случая основательно накрутят хвосты всем, кто причастен к подготовке групп зачистки, но мне лично это уже никак не поможет. Потому что офицеров для того и готовят, чтобы в неожиданной ситуации он мог мгновенно принять решение. С ожидаемыми ситуациями прекрасно справляются сержанты при помощи приказов, уставов и наставлений. Я, конечно, могу рассчитывать на некоторое снисхождение – всё-таки я ещё на стажировке и не имею даже десятка боевых выходов в качестве командира отделения, но не думаю, что это сильно облегчит мою участь. Итак, мне светит в лучшем случае разжалование до рядового, в худшем – штрафбат. Вот долечусь, а это дня три-четыре, и добро пожаловать на заседание трибунала.