Что было бы теперь действительно правильным для него? Свои ошибки он понял достаточно поздно, чтобы иметь возможность исправить. Теперь уже исправить их было невозможно? И все же он этого очень хотел. Эвель хотел сделать все возможное, чтобы как-то загладить свою вину. Во всем произошедшем он видел винил только себя - он не поддержал Элику, когда этого было нужно. Он не смог распознать ее настроения, не смог почувствовать насколько ей нужна была поддержка, а не поучения. Он любил ее, поэтому он смог эту ошибку свою увидеть... и винить себя в том, что не подумал о возможных последствиях раньше.
«Ты права, родная, каким ты видишь свой мир, таков он есть. Ты всегда хотела, чтобы мы написали нашу собственную историю, чтобы мы писали вместе, но у меня никогда не было желания это делать. Я находил причины, вроде того, что не чувствую себя готовым быть писателем, когда в действительности мне казалось не важным, будет написана нами с тобой наша история или нет - ведь это всего лишь выдумка.... А ведь как много значит в отношения наша общая выдумка и не на ней ли основа наших отношений...»
И вот сегодня, спустя практически пол года, он решился сделать то, что давно уже должен был.
Эвель держал в руках заранее приготовленные на столе черновики Элики. Она хотела, чтобы Эвель начинал писать историю о ней, позже она бы продолжала историю о нем и так у них был получился рассказ про двух героев (один герой - Эвель, а другой - Элика), где историю каждого из них они писали бы друг за друга. Тогда Эвель не видел всего символизма, который так любила Элика. Он не видел в этой задумке вполне реальную подоплеку, когда каждый из возлюбленных, в действительности, определяет то, кем будет, и что будет делать их возлюбленный. Но сейчас Эвель не станет писать рассказ их общей жизни, хотя бы потому, что теперь он мог писать только за себя, а этого он уже делать никак не хотел.
Перечитав заново все черновые работы Элики, Эвель выбрал наиболее подходящую - имевшую наименее оконченный вид и в которой было больше всего места для отступлений, как он полагал.
Если бы кто-то был с Эвелем в ту ночь, то он спросил бы: «а в чем самоотверженность его поступка? В чем его необычность? Ну, сошел с ума от любви парень и сошел, с каждым это случается по-своему». Но дело в том, что Эвель был по большей части своей жизни человеком деловым и жил не мечтами, не идеями, как Элика, а встречался с людьми, вел дела и постоянно держал руку на пульсе времени. Он жил бытом, суетой и зарабатывал этим деньги. Он был делец и мечтать в его случае было бы губительно для прибыли. Но в сущности, чего ради он так старался зарабатывать материальные блага, старался вести успешно дела? Радо мечтательницы. Для того, чтобы одна идеальная девушка, могла продолжать пребывать в своих снах наяву, продолжать фантазировать, мечтать. Он любил ее и на то были причины. Несомненно, своей заботой, вниманием она заслуживала его любви. Она была тем человека, ради которого хотелось ему трудиться, жить и делать свою и ее жизнь чуточку «лучше». Лучше, как он это слово понимал, иначе говоря - обеспеченнее, материально богаче.
На следующее утро в списке дел Эвеля значилась встреча с еще одними дельцами, такими же как он... или не совсем такими же, ведь все что их объединяло - общее занятие. Ведь вряд ли они занимались этим делом по той же причине, что и Эвель. А после встречи еще список дел на весь день. Но теперь Эвель твердо знал, что все эти дела из списка так и останутся лишь записями. Утром он займется совсем другими вещами. Пора уделить больше внимания тому, ради чего он жил, надо было бы чуточку раньше вспомнить, а лучше, не забывать вовсе, ради чего он вел свои дела.
Иногда планы меняются. В своем еженедельнике Эвель уже многое распланировал, но теперь только им было решено не делать ничего из ранее намеченного. Этой ночью он собирался спать, до того как наступила ночь. Теперь же он писал продолжение рассказа Элики... хотя должен был бы это сделать очень давно.
«Ты никогда не интересовался тем, что я делаю». - Вспомнился ему упрек Элики. На что он отвечал тогда, что он всегда интересовался ее жизнью, но он был всегда очень занят и потому у нее могло создаться такое впечатление.
«Иногда надо напоминать тем, кого мы любим, о своих чувствах» - Написал он первое предложение, как вступление.
Трудно назвать шаг, сделанный ради того, кого уже нет на Земле, разумным. Трудно оправдать самоотверженность живого человека по отношению к уже мертвому, но надо помнить, что