- Твое плечо неплохо восстановилось, - заметила она, останавливаясь рядом, - но если ты будешь так упорно тренироваться, можешь его перенапрячь и сделать только хуже.
Я остановилась, поведя рукой и тяжело дыша. Пот покрывал тело после долгой тренировки, а пульс тюкал в висках. И слова, воняющие напускной заботой или тем, что ей есть до меня хоть какое-то дело, тянули блевать.
- Что это? – спросила я, сложив руки на груди и смотря на женщину как на последнего человека, которого хотела бы видеть.
- Это совет, - медленно проговорила она, изучая мою агрессивную позу, но сама оставаясь полостью открытой.
И это злило. Злило, что она так спокойно подошла ко мне со своими советами, в то время как на деле являлась одной из главных людей, которые поломали мою жизнь. Я уже должна была покинуть детский дом и зажить самостоятельно. Одна.
- Мне не нужны советы. Или сочувствие. И даже одобрение.
- Ну давай, - Алла спокойно кивнула, словно разрешая мне это сделать, - выскажись.
-О чем? О том, что мне совершенно плевать, что ты думаешь? Или о том, что тебя всегда волновали лишь мои таланты убийцы? Ты худшая мать на свете, которую только можно себе представить. Все, что тебя волновало, это способна ли я убить или причинить боль. Тебя волновала не я, а монстр, которого ты хочешь видеть во мне.
- А тебе не кажется, что ты должна быть благодарна?
- Благодарна? – я нервно усмехнулась. – За что же интересно я должна быть тебе благодарна?
- Например, за то, что ты вообще родилась на свет, - отрезала Алла, окидывая меня взглядом, - или за то, что я до сих пор тебя не убила. Ты должна быть благодарна, что я не назвала тебя слабым звеном, которым ты и являлась и не поставила в пару с Ксюшей, чтобы она тебя пытала. Я дарю тебе силу и власть, стоит лишь приложить немного усилий, но, к сожалению, ты скорее всего так и останешься слабым звеном.
- Я не слабое звено, - отрезала я, чувствуя разочарование. И как бы я не убеждала себя, что Алла мне никто, слышать это от нее было больно.
- Отлично, - развернувшись она пошла к матам, - так докажи мне это. Победи меня в честном поединке.
Я удивленно смотрела на то, как женщина снимает свой пиджак и остается в одной майке, думая, что она пошутила. Словно прочитав мои мысли, она склонила голову на бок и прищурилась.
- Я не шучу, ну же. Если ты не слабое звено, так докажи мне это.
В ее голосе помимо вызова были знакомые мне пренебрежительные нотки. Я оглядела опустевший зал и решительно шагнула к матам.
Стоило мне приблизиться, как Алла атаковала, я блокировала ее и, ощутив силу, сразу поняла, что она не шутила. Второй удар был стремительным, и я мгновенно собралась и отбросила в сторону все, кроме своего гнева и ненависти. Моя кровь вскипела от адреналина, потому как тело почувствовало, что этот соперник не сдастся после того, как я окажусь на мате. К сожалению, упасть на спину я успела. Алла мгновенно оказалась сверху, помня о том, что эта поза проигрышная я напряглась и кинула женщину с себя, вскакивая на ноги.
- Ты жалкая, - выдохнула она, поднимаясь, я же с разворота ударила ее ногой еще до момента, как женщина снова повернулась ко мне лицом. Алла попятилась, еле удерживаясь на ногах, и криво улыбнулась, явно наслаждаясь тем, что сумела меня разозлить.
- Тебя злит твоя слабость? – едко поинтересовалась она
И тут я осознала, что Алла не просто любила пытки, она их обожала. И подначивая меня сейчас – она тоже пытала. Пытала так, как могут только те, кто знаю твои слабые места. В моем случае, она давила не мое желанием иметь мать и разочарование от того кем она оказалась. Она словно специально становилась еще отвратительней, демонстрируя, что ей нет до меня дела. И ей действительно не было. Сколько бы я ее не обвиняла и не прокручивала все в голове, внутри оставалась надежда, что двадцать лет назад была причина, по которой мать оставила меня. А так же безумная вера в то, что Алла была совершенно другим человеком, кем-то, кем, возможно, являлась сейчас я. Обвиняя ее все больше, я, на деле, надеялась и ждала когда она опровергнет все эти обвинения и неважно как. Будь то поступок, слово или простое человеческое внимание. Я ждала невозможного, ведь она видела только мою боль. Боль, которая пульсирует и на которую она желала надавить. И у нее это получалось, ведь она мастер своего дела.